обратили внимание на любопытную деталь. Иногда, когда ветер дует на хребет, над горами появляются облака, напоминающие по форме огромные зёрна чечевицы. Даже в самый сильный ветер они не движутся, а стоят неподвижно над горными хребтами. Невероятно, но факт.
Еще более удивительным оказалось другое: когда один из планеристов подлетел под такое облако, то обнаружил, что под этой гигантской «чечевицей» действует восходящий поток. Да ещё какой! Планёр так и потянуло вверх!
Но откуда он взялся, этот поток? Ведь обычные потоки тёплого воздуха, или «термики», тут возникнуть не могли никак: стояла зима, солнца не было, в горах свирепствовал мороз.
Выяснить причину этого явления взялись метеорологи. Вот что оказалось.
Ветер, набегая на склон горы, создаёт хорошо известные планеристам потоки обтекания. Они обычно не очень высоки — от силы несколько сот метров. Но если в это время над хребтом горы находится слой инверсии, то есть слой тёплого воздуха, тогда между вершиной горы и инверсией ветер как бы попадает в теснину и ускоряет своё движение.
Вот здесь снова проявляет себя закон Бернулли: при большой скорости ветра над хребтом образуется пониженное давление и слой инверсии прогибается, как тонкий лёд под тяжестью человека. Но за гребнем горы скорость ветра замедляется, будто течение реки в широком месте, давление воздуха возрастает, и слой инверсии под действием повышенного давления вспучивается вверх. Итак, сначала впадина, потом гребень... А ведь это не что иное, как волна. Так бывает на поверхности пруда, если в него бросить камень. Только волны в атмосфере неизмеримо длиннее и выше, чем на воде, потому что слой воздуха над инверсией тоже приходит в волновое движение: вверх-вниз, вверх-вниз. .. А планеристам только это и надо! И вы сейчас поймёте, почему.
Давайте вспомним бумажный кораблик. Когда он в весеннем ручье попадает на волну, то поднимается на ней до самого гребня, а потом скатывается с неё вниз. То же самое происходит и с планёром на воздушной волне. Только планеристам выгоден набор высоты, а не её потеря. Но это уже проще. Надо пилотировать планёр так, чтобы он всё время находился на
восходящей стороне волны и не переваливал за её гребень, во впадину, где начинается спуск. При некотором опыте полётов на волне это совсем не трудно. Так, оседлав волну, можно подняться на большую высоту.
Узнав о секретах волновых потоков, планеристы сразу же начали охотиться за ними, выискивать в горах чечевицеобразные облака.
В 1960 году американский планерист Паул Байкл напал в Скалистых горах на особенно мощную волну и установил мировой рекорд высоты полёта, поднявшись в стратосферу выше чем на 14 тысяч метров! Достаточно сказать, что на такую высоту поднимаются далеко не все современные самолёты с мощными двигателями.
Вскоре после рекорда Пауля Байкла литовские планеристы тоже организовали экспедицию на Северный Кавказ. С аэродрома в Майкопе они нащупали в отрогах Главного Кавказского хребта районы волновых потоков, и наш старый знакомый, Йозас Ярушавичус, который так храбро выступил в Англии в роли тореадора, вместе с пассажиром Антанасом Килной сумел подняться на «Бланике» на 7 тысяч метров.
С тех пор было ещё несколько попыток освоить волновые потоки в нашей стране, но всё неудачные. Есть горы — нет сильного ветра. Есть ветер — отсутствует инверсия. .. Одним словом, волна — тонкое дело.
Надеюсь, теперь понятно, почему в Болгарии наши планеристы так озабоченно поглядывали на небо: ведь только за тем и приехали, чтобы «поймать» капризную волну над горой Витоша, над которой болгарские друзья уже не однажды поднимались более чем на десятикилометровую высоту.
Но прошла целая неделя томительного ожидания, прежде чем дежурный синоптик утром позвонил с аэродрома в гостиницу: «Собирайтесь на аэродром! Метеорологическая ситуация складывается так, что должна появиться волна».
. .. На бетонной плите перед ангаром уже стоял оборудованный для высотных полётов планёр — специально для гостей. Ничего особенного, планёр как планёр, учебно-тренировочный, только оснащённый кислородной аппаратурой.
Женя Руденский подумал, что всё это есть и в родном киевском аэроклубе. Если бы туда ещё и гору наподобие
Витоша, тогда не надо было бы ездить за «высотой» в такую даль. Его воспоминания о доме прервал инструктор:
— Други, кто из вас будет лететь первым? Немедленно готовьтесь: с метеостанции на вершине Витоша сообщили, что над горой уже появились «чечевицы», есть волна!
Через пять минут Руденский вышел из лётной комнаты в меховом комбинезоне, пушистых унтах, тёплом кожаном шлеме. Он едва втиснулся в тесную кабину планёра и только теперь заметил, что в плотной пелене туч открылся небольшой просвет, как говорят пилоты — окно.