Дерзайте!
ДЕЛЬТАПЛАН
огда-то в нашем клубе занималась спортсменка-планеристка Валя Клименко. Студентка института физкультуры, она готовилась стать тренером по лёгкой атлетике, очень любила бег на средние дистанции, и я только удивлялся, каким ветром занесло её к нам на аэродром.
— Очень просто, — говорила она, —это брат виноват. Он с первого класса всё самолётами бредит, модели строит, книги про лётчиков читает. Вот и я «заразилась».
— Интересно познакомиться с таким любителем авиации! — А вы его скоро увидите, — сказала Валя. — Он мне в письмах покоя не даёт, всё расспрашивает, как планёр устроен, как на нём летают, как находить восходящие потоки. Дома тоже всех донимает: как-то парашют из простыней соорудил, с сарая прыгнул, чуть не убился. А то вдруг задумал вертолёт строить. Я его пригласила на каникулы, пусть посмотрит сам, что авиация — дело серьёзное.
И вот однажды в погожий летний день юный авиатор появился на нашем аэродроме.
— Знакомьтесь! — подвела его ко мне Валя. — Мой брат, Толик.
Откровенно признаться, не таким я его себе представлял. Стоит передо мною худенький, белобрысый школяр, с ноги на ногу переминается. Но что самое неожиданное — в очках, да ещё с толстыми стёклами. Как же с таким зрением о небе мечтать? Жалко мне стало парнишку.
— Эх, Толик, — говорю, — слыхал я, что ты авиацией интересуешься. Да только не знаю, как осуществится твоя мечта: ведь медицинские комиссии у нас такие строгие...
— Знаю, — отвечает он, поправляя очки и как бы давая понять, что догадывается, о чём я так издалека речь завожу.
А я, чтобы смягчить его мальчишеские переживания, начал говорить о том, что авиация нынче пошла реактивная, скорости полёта огромные, и даже в планёрном спорте тоже постоянно идёт борьба за скорость.
— Да я в курсе дела! — говорит Толик. — Но думаю, что не всегда люди будут на скорость делать упор. Сейчас конструкторы во всем мире бьются над тем, чтобы научиться летать как птицы — не за счёт огромной мощности двигателей, а за счёт лучшего использования всех возможностей аэродинамики. Ну хотя бы так, как этот жаворонок, — показал он на птичку, что висела в небе над нами. — Ни один самолёт так не может.. .
«Вот тебе и школяр!» — удивился я.
— Значит, хочешь быть конструктором? — спросил я.
— Да, — ответил он и, подумав, добавил: — И летать тоже хочу!
— Ну что ж, Толик, дерзай! — пожелал я школьнику успеха и отправился с Валей в тренировочный полёт. Когда мы взлетели на «Бланике», я видел, с какой завистью он смотрел на нас. Ему тоже хотелось в небо. И я искренне пожалел, что обычные пути в небо для него закрыты. Сумеет ли он найти какой-то свой путь?
... С тех пор прошло десять лет. Валя Клименко давно уже окончила институт физкультуры, стала тренером и распрости-
лась с аэродромом. Я её больше не видел, тем более забыл о её братике.
И вдруг недавно приезжает к нам на полёты здоровый плечистый парень, разыскивает меня и, улыбаясь, спрашивает:
— Не узнаёте? Я брат Вали Клименко, Анатолий. Помните?
— О! . . Толик! . . Ну и вымахал же ты! Разве узнаешь? Был такой тоненький... —смутился я.
От прежнего семиклассника остался разве что выгоревший на солнце чуб да очки. Те же самые, с толстыми стёклами. А так — богатырь!
— Хотите посмотреть, как я летаю? — спрашивает он.
— Ты.. . летаешь?
— А вот. . .
Толя достал из бокового кармана чёрный конверт с фотографиями и вынул оттуда снимок.
— Узнаёте?
Да, я сразу узнал отроги Кара-Дага в Крыму, длинную, как огромная плотина, гору Узун-Сырт в Планёрском. А над ней...
Такого старая планёрная гора, очевидно, ещё не видела никогда: над ней парил дельтаплан, под которым, на невидимых на снимке привязях, смешно, как игрушечный, висел человечек.
— Это я, — показал на человечка Толя.
Всё это было настолько необычно, что я присел на траву, чтобы получше рассмотреть снимки.
О дельтапланах я уже слыхал и читал. Во многих странах, и особенно в Америке, любители острых ощущений строили и летали на них с успехом. Так что это не было изобретением Толи Клименко. Но он одним из первых в нашей стране начал заниматься этим делом.
— Ну, рассказывай!
И я узнал, что Толя за эти годы успел закончить не только школу, но и Харьковский авиационный институт. Там он всё время был активистом студенческого конструкторского бюро, вечно что-то летающее строил, что-то проектировал. Генеральный авиаконструктор Олег Константинович Антонов, который любит таких «беспокойных» людей, пригласил его после института в своё конструкторское бюро.