— Скажите все вместе! — говорю я и подаю знак.
— Восемь!.. Девять!
Я записываю цифры 8 и 9 на доске.
— Поднимите руки те, кто считает, что здесь 8 квадратов! (Так считает почти половина класса.) А теперь — те, кто считает, что здесь 9 квадратов!
Вызываю к доске Магду и Майю — представительниц обеих половин класса.
— Докажите!
Здесь девять квадратов, — говорит Майя.
Нет, восемь! — кричат другие.
— Вот, посмотрите! Майя начинает обводить каждый квадрат указкой. — Один, два, три… девять! — последним обводит маленький красный квадрат в центре рисунка.
— Ааа! — вздыхает одна половина класса.
— Мы правы! — радуется другая.
— А теперь опустите головы и закройте глаза! — даю я распоряжение. В классе мигом прекращается всякий шум, дети отключаются от своих эмоций, вызванных решением задачи. Теперь я имею возможность дать им другое задание. Прохожу между рядами и говорю вполголоса:
— Хотите задание еще сложнее?
— Хотим!
Я нарисовал на доске две группы квадратов А и В. Вы должны сравнить в какой группе больше квадратов. Я буду наблюдать за вашими лицами, как вы будете думать. У некоторых, наверное, лица станут серьезными и сосредоточенными. Не давайте волю языку, чтобы не сказать чего-нибудь непроверенного! (Я отодвигаю занавеску на доске.) Поднимите головы. Смотрите и думайте.
На доске приготовлен такой рисунок:
Что мне ответят дети? По всей вероятности, большинство скажет, что в группе А квадратов больше, чем в группе В. Ведь эта задача образец для проявления в них так называемого феномена Пиаже! Они перепутают между собой количество и площадь и «сколько» воспримут как «больше по площади».
На днях я уже давал им подобные задания, но решили их далеко не все. Я показал им нарисованные на доске груши три маленькие и две большие и — спросил:
Где больше груш — слева или справа?
Справа! — сказали они мне.
Давайте сосчитаем, — предложил я.
Сосчитали: слева — три, справа — две. Под рисунками груш я написал цифры:
— Что больше — три или два?
— Три больше! — говорят мне дети.
— Значит, где больше груш слева или справа?
— Справа.
— Почему?
И дети мне «объяснили»: это же ясно справа большие груши, а слева маленькие.
Только Саша не подчинился тогда феномену Пиаже.
— Неправильно! — сказал он. — Слева три груши, справа — две, значит, слева груш больше!
Я пересек класс и торжественно протянул руку мальчику.
— Дай мне пожать твою руку!
Саша в недоумении протянул мне руку, а класс наблюдал за нами с любопытством: что случилось?
— Спасибо тебе, Саша, что думал! Ты меня очень порадовал!
Вместе с Сашей мы подошли к доске.
— Ребята, смотрите на Сашу, как он будет думать!.. Скажи мне, Саша, где больше кругов — на этой доске или на той? — и я приоткрыл занавески на двух крайних досках, а среднюю закрыл.
На левой доске шесть кругов были нарисованы один в другом, на правой круги были разбросаны по всей площади.
Мальчик внимательно начал разглядывать рисунки на обеих досках.
«Ну, Саша, — думал я про себя, — помоги мне! Сейчас ты можешь сделать гораздо больше для своих одноклассников, чем я! Сейчас ты наилучший учитель для них!»
Я встал посередине класса и в полной тишине начал говорить детям вполголоса:
— Дети, смотрите, как он сосредоточился!.. Видите, он пока ничего не говорит… Не дает сразу волю своему языку, чтобы не ошибиться!
Саша подходит к левой доске и пальцем пересчитывает круги. А я шепчу детям:
— Видите, как он проверяет себя!
И мысленно обращаюсь к Саше: «Не ошибись, Саша, только не сейчас! Нам с тобой очень нужно продемонстрировать всем ребятам, как важно, как необходимо человеку думать и как приятно смотреть на думающего человека! Нам нужно, мальчик, всем классом победить Пиаже! Знаешь, что я читал в одной научной статье? Какой-то ученый развивал мысль, что шестилеток нельзя водить в школу, потому что они, мол, не могут преодолеть феномены Пиаже! Видишь? Конечно, Саша, это не страшно! Шестилетки нашей страны не сегодня-завтра пойдут в школу учиться! Но обидно, когда о них говорят как о неспособных преодолеть эти феномены!»