Как только последние капли бодрящего напитка были допиты, я вызвал Наталь, мне нужны все данные по делу и максимально возможные подробности. Разгребать-то надо!
Очень скоро необходимые бумаги были принесены, и я с головой погрузился в работу: выиграть обычный суд - не велика задача, а вот наш — это да, надо постараться. Вдруг я резко крутанулся в кресле и уставился в большое, ничем не закрытое окно.
На улице начался настоящий ливень, по-осеннему неприятный и промозглый: ярко алые, желтые и багряные листья, жестоко сорванные с родных ветвей, унылой кучкой лежат под беспощадными струями, претерпевая немилосердные удары безразличной воды, льющейся с небес. Столь же безразличных, как эта самая вода, как и её обитатели, да и не только они. Эти смешные сказки о вечной войне добра и зла не более чем выдумка, мы все боремся за одно. Первый демон был падшим, но ангелом, и мы все его порождения. Все мы созданы для одного и того же, просто каждый работает и борется за свое. Мы испытываем души, святоши их очищают, но все мы помогаем им обрести покой. То, что недолюбливаем друг друга, это совсем другая история, и она не мешает нам сплочаться и действовать заодно. А насчет безразличия… с возрастом мы все становимся равнодушными, представители обеих сторон, для того мы и враждуем, чтобы не терять вкус существования...
Звук резко открывшейся двери выдернул меня из приступа осенней меланхолии, моей вечной спутницы. Медленно оборачиваясь ко входу на своем кресле, я был готов ко всему возможному, но стоящая в дверях ...ммм... как бы это выразиться... молодая или не очень особа, повергла меня в глубокий душевный раздрай. Вся какая-то серая, прилизанная и с огромными очками, она попрала все мои нормы прекрасного, или хотя бы приемлемого. Нельзя сказать, что она не красива, аккуратный нос, большие глаза, яркие пухлые губы составляют очень даже неплохое впечатление, но почему-то они не воспринимаются гармонично. Всё выглядит как-то утрированно, а очки ещё и коверкают черты лица. Почему я усомнился в возрасте? Из-за глаз, их нельзя прочитать: вроде бы смотришь - детская наивность плещет через край, но что спрятано за ней понять невозможно, и ни мысли не пробивается сквозь эту завесу. Опустив взгляд ниже, я смог рассмотреть ее внимательнее. Что ж, скажу так, если бы не эта безвкусная одежда, то фигурка была бы весьма привлекательной, а так - мешок мешком.
Думаю, теперь понятно, почему мне эта особа так не понравилась. На первый взгляд - серая мышь стандартного разлива, а на второй понять уже ничего невозможно, только потеряться в догадках. А как адвокат я очень не люблю теряться в догадках, и теперь возникает один вопрос: что она тут делает? Но я был бы отвратительным адвокатом, позволь удивлению отразиться на моем лице, но всё же, что-то стало ей заметно, раз она чуть заметно приподняла удерживаемые бумаги, как бы намекая, что пришла по делу.
Мельком я снова взглянул в её глаза, и за этот краткий миг между нами словно произошел диалог, и поэтому я начал не с того, с чего хотел:
- И вы считаете себя вправе врываться в мой кабинет, не проявив минимальных норм культуры?
Что странно, эта особа ни капли не растерялась и ответила мне в тон:
- Говорит мне тот, кто даже не потрудился меня поприветствовать. И да, доброго вам времени суток, господин - тут она хмыкнула, будто усмехаясь от ранее сказанного слова - Касьян Олегович. Что ж, раз с культурой я знакома лучше, то, не дожидаясь вашего вопроса, представлюсь сама и кратко обрисую ситуацию, приведшую меня сюда. Я направлена к вам от светлого отдела для помощи по интересующему обе стороны делу и дальнейшего сотрудничества с вами. Выше обозначенное дело я принесла сама, не дожидаясь нерасторопной помощи вашего секретаря; стоит заметить, что направившая меня сторона согласна замять ныне рассматриваемое вами дело об покушении на святыню под галереей К. и отменить по нему заседание незамедлительно, как только будет подписан контракт о нашем сотрудничестве, его я тоже принесла. Ко мне можно обращаться Хельмара Евгеньевна, но желательно сокращать имя до Хель, как бы это не претило вашим нормам. Понимаю, что это имя используется в ваших кругах весьма заметным индивидуумом, но в общей базе отделов я числюсь именно так. В крайнем случае, приемлемо обращение Мара.