- Ждет в вашей комнате.
- У меня здесь нет комнаты.
И вот тут Денмир побледнел.
- Как нет?
- А вот так. Я остановилась в другом месте. И не на территории этого дома.
- Где тогда Нарине?
- А я без понятия.
- Хель, я действительно волнуюсь, ответьте пожалуйста.
Мара плавно поднялась на ноги, и вышла из столовой, обронив.
- Ищите…
Между мной и Денмиром возник негласный мир, но разговор не зародился, и мы молча пошли по коридорам дома. В отличие от меня, мужчина шел беззвучно.
Так мы проходили несколько часов, издалека замечая других гостей дома. К полудню мы зашли в тупик, в конце которого стояла Мара, прислонившись спиной к стене. Она демонстративно подошла к окну, и, открыв его, выскользнула на улицу. Это был первый этаж, но дом стоит высоко, поэтому до земли было около трёх метров.
Мы синхронно подошли к окну и увидели её спину. Девушка обернулась, помахала нам ручкой, и пошла к выходу, прямо к скульптурам - стражам.
Я опасался спрыгивать, всё же паркуром не увлекаюсь, но Денмир уже был на земле, и мне пришлось прыгать.
Чуть не подвернув ногу и не сбив мужчину, но достигнув земли, я устремился за Хельмарой, но той и след простыл.
Мы побежали в лес, и у самого его края увидели нашу беглянку. Она ждала, сидя на низко опущенной ветке большого дуба. Увидев нас, легко спрыгнула, и снова повернулась к нам спиной, идя по ей одной известной тропинке, но уже не пытаясь скрыться от нас.
Судя по её рассказу, в лесу она ориентируется прекрасно, а значит, знает куда идти. Мы спотыкались о корявые корни недолго, буквально минут пятнадцать, перед тем как вышли к палаточному лагерю невдалеке от реки. Здесь уже были известные по столовой гости, все шестеро они приветливо нам улыбнулись, и вернулись к своему обсуждению. Незнакомая мне девушка сидела у незажженного костра. Судя по тому, как устремился к ней Денмир, это и есть его спутница. Они что-то обсуждали, Мара ушла к группе «гостей», я же осматривал лагерь.
Здесь было восемь палаток.
Я пошел к реке без какой - либо цели, просто желая послушать журчание воды, с детства его люблю, но именно из-за этого желания я успел заметить, как на другом берегу мелькнул кто-то. Это было на грани ощущений, но за последние дни у меня сильно обострились все чувства.
Постояв ещё на берегу, усердно вглядываясь в лес, я понял, что за моей спиной кто-то есть.
- Я тоже люблю воду. Она завораживает.
Я резко развернулся в сторону говорящей. Это была женщина из тех, что приходили в столовую. Она стояла передо мной, но смотрела только на реку.
К ней подошла Мара и положила руки на её плечи, поддерживая. Непонятная фраза сорвалась с её губ:
- Он скоро родится. Я знаю.
- Эх, ты всегда всё знаешь, но от того ждать не легче…
- Ждать всегда трудно, но, со временем, понятие «долго» исчезает. Сначала час, потом день, год, век, а потом и вечность кажутся мигом.
- Но я не ты.
- Только я могу быть мной.
Было странно за ними наблюдать. Взрослая женщина грустит и ищет поддержки у девушки, что намного ниже и хрупче, а та говорит столь мудрые слова. Они замолчали, думая о чем-то своем. Я снова развернулся к реке и молчал вместе с ними, не было мыслей, только какая-то апатия.
Они бесшумно подошли ко мне и встали по бокам, не касаясь, но близко. Мы не двигались, пока Маре не пришла в голову очередная сумасшедшая идея. Она, не раздеваясь, нырнула в поток. Стоит заметить, что дна не видно, а значит, река глубокая.
Почти без брызг гибкое девичье тело разрезало гладь и скрылось от глаз. Она долго не выныривала, и я уже начал волноваться, пока не заметил ниже по течению её голову. Она легла спиной на воду и не двигалась, наслаждаясь водой, слишком холодной для меня. Хоть и полдень, но солнце уже не так греет, как летом, оно и очевидно. Осень давно вступила в свои права.
Её тело всё удалялось, порождая во мне волнение, а рядом стоящая дама не изменила своей позы ни на миллиметр, даже глаз не скосила. Но, видимо чувствуя моё беспокойство, проронила.
- Ничего ей не будет, повеселится и придёт. Идите в лагерь, с вами хотят поговорить. Я здесь останусь.
Я не стал противиться, и направился вверх по склону, в сторону лагеря. Там уже разожгли костёр. Я подошел ближе, и смог заметить потрясающую картину. Мару, завернутую в плед, вычитывал мужчина из «гостей». Он сидел перед ней на корточках и монотонно говорил с укоризненным лицом. Невозможно было разобрать, что именно, но Марин вид указывал весьма явно её отношение к этому. На её лице сочеталась скука с желанием совершить новую шалость – потрясающая смесь, делающая её похожей на подростка.