Увидев меня, она потянула своего собеседника с собой в небольшую палатку, махнув мне рукой, мол – присоединяйся. У меня не было такого желания, поэтому подошел к костру, желая немного согреться, всё же озяб около реки. Недалеко от меня сидели Денмир и Нарине, чуть дальше те пары, что прошли отбор. Они удивлённо смотрели то на меня, то на удалившихся в палатку.
- Денмир, что это они? Я что-то пропустил?
Ответила мне Нарине, чего я никак не ожидал.
- Не особо много, просто Хельмара соизволила явиться из леса мокрой, в прозрачной от воды одежде и в состоянии эйфории от укуса гадюки обыкновенной, по несчастливой случайности змеи попавшейся на пути. Ну как, многое упустили?
- Не мало. – я с трудом выдавил слова из горла.
- Неужели переживаете?
- А не о чем? – ехидно ответил ей, но тут уже вступил Денмир.
- Зря огрызаешься, ей действительно ничего не будет, она как-то раз, в целях демонстрации, в Академии выпила пузырек с чистым ядом тайпана* и заела стрихнисом ядоносным**. И ничего, даже обморока не было.
- Ничего? Тогда почему же от бокала, что выпила на маскараде, она потеряла сознание?
- Яд предназначался тебе, а не ей.
- Есть разница? – мой голос сочился ядом.
Ответила снова Нарине, она единственная обращалась ко мне на вы, даже Денмир перешел на «ты»
- Конечно. Не ровняйте наш образ жизни с людским. Символы – вот что многое значит. Обычная вода может стать самым опасным ядом, а сильнейший токсин – лекарством. Тот яд предназначался вам, но никто не может сказать, чтобы с вами стало. Вы могли ничего не почувствовать, или умереть мгновенно. Хельмара просто не захотела играть с судьбой в кости, и взяла вашу участь на себя. Причем, оказалась права – для неё действие яда умножилось во много раз, и организму пришлось отключиться, чтобы убрать последствия, вы бы так не смогли.
- Почему же сейчас она ничего не почувствовала?
- Потому что сама дала себя укусить? Хельмара много лет жила в лесу и отлично умеет находить разную живность, или прятаться от неё. Она нужна Миру, и он о ней заботится. Ничто из творений природы не может ей навредить.
- С трудом верится.
Мне сложно это осознать, всё же я больше жил среди людей и мало знаю таких деталей, но беспокойство отпустило. Мы ещё немного посидели у костра, пока окончательно не стемнело. Все подтянулись поближе к пламени, нас было около девяти.
Так странно совпало, но когда последний луч солнца скрылся за горизонтом, над лагерем разнеслась трель соловья.
Из шатра вышли шестеро. Они заключали в кольцо седьмого, закрывая от нас собой. Мы поднялись, но они не шелохнулись. Так и стояли, пока костер неожиданно не взвился на мгновение и сразу после этого угас. Семерка стояла неподвижно, мы отшатнулись от пламени и ослепли без него. Только мутный свет луны позволял различать детали, пока плохо видные для привыкшего к свету огня глазу.
Я замер в оцепенении.
Тот, что в центре глухо, почти хрипло заговорил.
- Решение принято. Пара Денмир Грассо – Нарине Ярославич становится главной частью команды. Пара Демьян Иллиров – Севастьяна Златарева правая рука, пара Станислав Выхин – Лилиана Шаманская левая рука. Шахар Рейн без пары в команде, пара Касьян Скуратов – Хельмара Лазорева внешняя поддержка. Хельмара отдельно – куратор. С ней вместе Самаэль Анисов и Каин Велесов. Остальные забудут, что происходило в последние дни. Пусть будет так!
Говорящий начал оседать, будто лишился сил, а может и сознания. Стоящая за ним фигура подхватила падающее тело на руки, и они той же процессией ушли в сторону леса.
Те, чьи имена были названы, стояли, опустив голову; другие, оставшиеся на поляне, лежали на земле.
Я тоже начал оседать, чувствуя слабость во всем теле. Меня будто осушили досуха, не оставив и капли энергии. Мы все стояли на коленях, не имея сил подняться, низко опустив головы и уронив руки вдоль плеч. Не было сил шевельнуть и пальцем, не то, что встать.
Всю поляну заволок густой туман, стелящийся белым дымом по земле, несущим смутно знакомый запах. Полевая мята. Так пахнет Мара… Ещё она пахнет пальмарозой и свежестью.
Холодная свежесть реки… Блеск водяного потока, стройное тело, лежащее на нем…
Треск пламени, уже погасшего, оставившего только тёмный уголь. Тёмные глаза –хамелеоны…
Пустая бездна… Боль, спрятанное равнодушие… Беспамятство.
Мысли текли в голове, не имея логики. Так же мягко крались, как этот белый туман, заволакивая собой сознание, пока я не почувствовал, что меня тянут вверх. Сильная рука заставила встать. Она против воли повела за собой, уложила на что-то мягкое, и исчезла.