Как только я подошел к шкафу, то обнаружил, что Мара всё это время шла рядом со мной. Она оттеснила всех от шкафа и, натянув тонкие перчатки, стала бесцеремонно осматривать мои костюмы. Оторопь длилась не более пары секунд, но когда я уже хотел осадить девушку, она резко развернулась и, бросив на ходу: “Не то”, ушла из комнаты.
Я застал её на кухне, моющей руки, но решил не заострять на этом внимания, видно же, что она параноик, помешанный на чистоте. Заметив, что я рядом, она пошла к выходу, и только здесь мне бросилось в глаза, что Мара сняла обувь и красовалась в кристальной белизны носках с прорезиненной подошвой. А вот я снять ботинки не потрудился, просто упустил из виду, если честно. Странно, но мне показалось, что где-то на задворках сознания заскреблось смущение, но надеюсь, что именно показалось.
А Мара снова выскользнула за дверь, но теперь уже квартиры и стремительно шла на улицу. Только сейчас я понял, что за время пребывания в моем доме, она сказала только два слова.
Поспешив за ней, я увидел скользнувшую во двор машину без номеров и с наглухо тонированными задними стёклами. С водительского места вышел худощавый, немного нескладный мужчина и открыл перед Хельмарой Евгеньевной дверь, с достоинством и скрытой грацией севшей на белые кожаные сидения. Потом водитель открыл дверь и для меня. Внутрь я забирался с некоторой опаской, так как машина была не низкого класса, но видно, что она частная, а не заказная. Мы плавно тронулись, в салоне зазвучала скрипка, и я снова уловил аромат полевой мяты, но уже не от девушки, а от сидений.
Мне не было видно, куда мы едем, но у меня были вопросы и желание подтвердить свои подозрения. Начал я с последнего. На лёгком повороте сделал вид, что заскользил на сидении и очень близко к её коже поднёс свою руку. Случай с порезом я запомнил и поднёс правую, хоть это и не было удобно. Я уже ожидал боли, но её не последовало. Более того, она подвинула свою так, чтобы наши ладони соприкоснулись, и меня последовательно обдало сначала волной холода, потом жара. Это ощущение распространялось от места, где её кожа прижималась к моей. Она цепко обхватила моё запястье тонкими сильными пальцами, не давая отстранить руку, и с пониманием, но без насмешки смотрела в мои глаза, а ощущения все чередовались, то холодом, то жаром. Не разрывая зрительного контакта, она убрала свою руку и обронила, поражая своей проницательностью:
- Ты ошибся, я не каратель.
Нельзя сказать, что я шарахнулся от нее, но отодвинулся как можно ближе к двери, она же поджала под себя ноги и развернулась всем корпусов ко мне. Я снова взглянул в её глаза и ненадолго застыл, всматриваясь в них. Только сейчас я понял, что мне казалось в них странным: один глаз смотрел на меня небесной голубизной, но он не настолько поражал, как левый - темно-серый внешний ободок радужной оболочки, светло-сталистая сердцевина, внутреннее желтое кольцо и огромный зрачок. Казалось, что радужная оболочка состоит из трех разноцветных колец.
Может, она что-то заметила на моем лице, так как взглянула в зеркальце, будто по волшебству протянутое понятливым водителем, и закрыла ладонью правую часть лица. Когда она отняла ее, то на меня смотрел глаз, идентичный левому, а на пальцах лежала линза. Теперь на меня смотрели уже два пронзительных глаза, но уже не скрытых пеленой наивности, как в день знакомства. Зрачки стали медленно сужаться, переставая пугать своим размером, а радужная оболочка казаться более естественной.
Попытался вспомнить её глаза, какими они мне показались в первый день, но не смог: весь её вчерашний облик будто подернулся дымкой и ушел из головы, сменившись сегодняшним. Обычно я очень внимателен к деталям, и подобная забывчивость меня сильно испугала. Я смог понять только одно, очки, что были на ней утром, куда-то исчезли. Взглянув более внимательно, заметил блеск стекол в её волосах. Без них лицо сильно изменилось, стало казаться намного более приятным, но меня волновало другое: почему она открыла мне свой вид именно сейчас? Не вчера, не утром – сейчас. Видно, она куда более проницательна, чем я думал, так как ответила, не дожидаясь моего вопроса:
- Всё куда проще, чем ты предполагаешь. Скоро мы отправимся туда, где косметика и аксессуары не смогут настолько изменить внешность, чтобы меня не узнали. Скорее уж, искаженные черты лица только привлекут лишнее внимание, поэтому действовать буду более дерзко. Мы будем в масках. – тут мою голову посетила мысль, которую я и поспешил выдать.