— Ну давай же, притронься, — повторил Зейтун.
Они сидели на скале, но Кейти так еще ее и не потрогала.
И вот она притронулась к камню. Зейтун улыбнулся и взял ее за руку.
— Приятно, правда? — спросил он.
После того случая это стало их семейной шуткой. Если возникали какие-то трудности и Кейти готова была отступить, Зейтун говорил: «Потрогай камень, Кейти! Ну же, потрогай!»
Обоим становилось смешно, а у нее появлялись новые силы; отчасти в этом ей помогала странная, на первый взгляд, логика: разве не глупо сдаваться? Разве не глупо опускать руки, поворачивать назад, вместо того чтобы продолжать начатое?
Понедельник, 19 сентября
Проснувшись, Кейти осознала, что в душе у нее воцарился особого рода покой. Она ощущала прилив сил и готовность строить планы. Почти две недели, ожидая вестей от мужа, она пребывала словно в параличе. Это же безрассудно. Нужно вернуться домой, на Дарт-стрит. Она вдруг почувствовала уверенность, что именно там найдет Зейтуна. Его родные в Сирии правы. Главная опасность в городе — неуправляемые банды преступников. Что вполне закономерно. По мере того как жители покидали город, грабители вели себя все более нагло и хозяйничали уже во многих районах, особенно в Аптауне. Воры проникли в их дом на Дарт-стрит, рассчитывая, что никого там не встретят, и убили ее мужа.
Она должна вернуться в Новый Орлеан, взять напрокат лодку и отправиться на Дарт-стрит. Должна разыскать мужа, где бы он ни находился. Должна его найти и похоронить. Должна положить конец мучениям.
Все утро ее не покидало это новое чувство. Пора посерьезнеть и перестать надеяться, пора приниматься за дело, и будь что будет.
Во второй половине дня стало известно, что еще один ураган — его назвали «Рита» — приближается к Новому Орлеану. Мэр Нэйгин, ранее планировавший открыть доступ в город, отменил свое решение. Ожидалось, что шторм, продвигающийся над Мексиканским заливом в сопровождении ураганных ветров, достигнет Нового Орлеана 21 сентября. Даже если Кейти и доберется до города, ураган преградит ей путь.
Надима вошла в гостиную.
— Помолимся? — спросила она.
Кейти чуть не отказалась, — она только и делала, что молилась, — но не хотела огорчать дочь и сказала:
— Конечно, давай.
Они помолились вместе на полу гостиной. Потом Кейти поцеловала дочку в лоб и прижала к себе. Мне так нужна будет твоя помощь, думала она. Бедная моя Дима, если бы ты только знала…
И тут зазвонил мобильник Кейти. Она сразу же ответила.
— Это миссис Зейтун? — спросили на том конце. Мужской голос; человек явно нервничает, «Зейтун» выговорил неправильно. У Кейти все замерло внутри. С трудом она смогла выдавить: «да».
— Я видел вашего мужа, — сказал незнакомец.
Кейти села. Ей представилось тело мужа, плавающее в грязи…
— Он жив, — продолжал мужчина. — Он в тюрьме. Я — миссионер. Был в «Ханте», это тюрьма в Сент-Габриэль. Ваш муж там. Он дал мне ваш телефон.
Кейти засыпала его вопросами.
— Простите, это все, что я знаю. Мне нечего больше добавить.
Она спросила, как ей связаться с Зейтуном, в каких он условиях…
— Послушайте, я не могу больше с вами разговаривать. Это мне может дорого обойтись. Он жив-здоров, он здесь. Это все, я должен идти.
И повесил трубку.
Часть IV
Вторник, 6 сентября
Зейтун впервые за последние дней десять наслаждался прохладным душем. Зная, что вода в любой момент может кончиться, он позволил себе продлить удовольствие на несколько лишних секунд.
Он был готов эвакуироваться. С каждым днем жителей в их районе оставалось все меньше, скоро уже некому будет помогать и не за чем присматривать. Зейтун раздумывал, когда и каким образом покинуть город. Пожалуй, дня через два, три. Он бы мог сгонять на перекресток Сент-Чарлз и Наполеон и спросить у военных и сотрудников эвакуационного пункта, как это лучше сделать. Ему и надо-то всего только добраться до аэропорта в Новом Орлеане или в Батон-Руже и улететь в Финикс. Здесь делать больше нечего, еда на исходе, да и очень уж он соскучился по жене и детям. Пора уезжать.
Зейтун спустился на первый этаж.
— Твоя очередь, — сказал он Нассеру.
И позвонил Ахмаду в Испанию.
— Нам такое показывают по телевизору! — сказал тот.
Не прерывая беседы с братом, Зейтун краем уха услышал, как Нассер разговаривает с кем-то на улице.