Неожиданно на втором этаже что-то грохнуло, одна из дверей распахнулась настежь, и оттуда с клекотом выпорхнула стайка крупных красногрудых птиц.
— Пригнитесь, — велела я, одновременно с этим дернув зазевавшегося мага за плащ. А когда над тем местом, где только что находилась его голова, со свистом чиркнуло крыло, сердито зыркнула наверх и крикнула: — Так, второй курс! Почему у вас острокрылы на свободе?! Кто-то давно баллы не терял?!
Замерший у распахнутой двери адепт вздрогнул, суетливо зашарил руками под балахоном, но вскоре добыл оттуда необычного вида свисток и оглушительно свистнул. Мечущиеся по башне птицы болезненно каркнули, но выучка не подвела — по сигналу все они как один развернулись и, словно боевое грифонье крыло, организованно ринулись обратно в комнату.
— Простите, госпожа Альена, не уследил, — понурился нерадивый адепт.
— Замок на двери еще вчера следовало починить, — отчитала я его. — Минус один балл. И чтоб сегодня же все исправил.
А потом заметила, как с третьего этажа на нас заинтересованно косятся другие адепты, и нахмурилась.
— Третий курс, у вас дел мало? У кого-то баллы лишние? Эй, на пятом! Почему у вас перила до сих пор не отмыты? Я даже отсюда вижу ржавчину на ограждении! И кто мне, наконец, скажет, почему зубокрылы на шестом так расшумелись?!
Мой голос, многократно усиленный магическим эхом, пронесся по питомнику настоящим ураганом, и в башне наступила мертвая тишина. Крики, рев, звон пустых ведер, грохот бесконечно открывающихся и закрывающихся дверей — все это одновременно прекратилось, будто сюда явилось грозное божество.
В оглушительной тишине из левого крыла, где только-только закончилось занятие по трансмутации, послышался осторожный цокот копыт. А еще через миг из полутемного коридора, испуганно озираясь, вышел козленок. Да-да. Самый обычный, беленький, явно сумевший сбежать из какого-то вольера. У этого животного была одна особенность, не вписывающаяся ни в какие рамки, — на его спине росла густая зеленая травка, а из нее победно торчали стебли с розовыми и желтыми цветочками.
При виде них я сердито нахмурилась.
— Так. Кто додумался скрестить козла с хризантемой?!
Ответом мне стала гробовая тишина.
— Второй курс! Ваша работа?
— Н-нет, госпожа эль Рисс, — робко отозвался кто-то с одного из нижних этажей. — У нас трансфигурация начнется только в следующем году. Наверное, он с урока сбежал?
— Убрать в вольер. Напоить нейтрализатором, успокоить и, как только он приобретет нормальный вид, вернуть преподавателю, — распорядилась я. — Остальные — продолжайте. Отработчики подойдут ко мне с медальонами через час. Все, кто выполнил свою норму на сегодня, могут смениться.
Под моим строгим взглядом наверху случилось небольшое волнение, и толпа адептов возле перил и в основном зале начала быстро рассасываться. Двое парней на третьем этаже принялись торопливо отдраивать перила. На шестом один из старшекурсников поспешил проверить комнату с зубокрылами. Еще несколько человек заторопились скрыться с глаз, пока им не нашлась другая работа. А кое-кто под шумок слинял. В надежде, что я не пойду с проверкой по этажам и не начну искать косяки, которых наверняка хватало.
На их счастье, мне было некогда, так что проверку я решила устроить завтра. А затем подошла к той самой двери, о которой недавно спрашивал гость, и сняла мудреную защиту, установленную мастером Тайнуром.
— Миледи, какой предмет вы преподаете? — с нескрываемым подозрением спросил эль Гарр, когда тяжелая, доходящая до четвертого этажа дверь без единого звука открылась.
— Никакой. В мои обязанности входит обеспечение порядка в питомнике.
— Хм. А мне показалось, ваш предмет — зельеварение…
Я смерила прищурившегося мага насмешливым взглядом.
— Зелья я варю в свое удовольствие, мастер эль Гарр. И в свободное от работы время. А питомец у меня всего один. Заходите. Сейчас я вас познакомлю.
Глава 2
За дверью оказался еще один кусок магически измененного пространства, выглядящего как обычный зеленый луг, на краю которого виднелась огромная скала. Шагах в пятистах слева и справа от двери, там, где заканчивалась трава, ввысь поднимались густые стены тумана, обозначающие границу искусственно огороженного мира. А прямо перед нами зиял вход в такую же огромную пещеру, в глубине которой что-то белело.