Мы гуляли по городу, не обращая внимания на часы и не выбирая направления. Когда наступило время прощаться, Александр крепко обнял меня. Я стояла не шелохнувшись, всем своим телом впитывая его тепло, запах, дыхание. Как будто это могло сохранить мгновение и отсрочить разлуку.
Уже в номере гостиницы я получила сообщение. В нем было одно слово: «Позавтракаем?» Я окончательно поверила в то, что расплатилась за ошибки предыдущих воплощений.
Утром в кафе я была до намеченного срока. Суетливая официантка поспешила принять у меня заказ.
- Только латте, остальное позже, когда подойдет еще один человек, - уверенно сказала я.
Вскоре кофе стоял на столе. Александр опаздывал. Выдержав паузу, я набрала телефонный номер. Абонент был временно недоступен. Я постаралась успокоиться - в конце концов, десять-пятнадцать минут не так уж и много. С кем не случались бытовые мелочи, которые напрочь выбивают из графика. Разум находил объяснения, но мое беспокойство переросло в страх, а страх - в отчаяние. Я слишком рано убедила себя в искуплении. Моя жизнь была ожиданием встречи. И вот она случилась - я точно знаю, что в мире есть человек, которого я искала, однако все повторилось, как и 600 лет назад: колдунья не узнала меня. Или не захотела узнать? Я почувствовала опустошение. Исчезло все, что заставляло меня двигаться вперед и бороться. Не было больше мечты и желаний. Осталось только разочарование, подпитываемое ядом разрушенных надежд.
Через два месяца после моей поездки в Тбилиси на почту пришел конверт. В графе отправитель значилось: «Министерство внутренних дел Грузии». Внутри лежали три листа бумаги. Из первого - с гербом и синей печатью – мне удалось понять только номер и дату, поскольку документ был составлен на грузинском. Зато оставшиеся два легко читались, хотя и являлись нечеткими копиями. В них было решение заседания Тройки НКВД Грузинской ССР, датированное 16 января 1938 года:
«Сухов Федор Константинович, 1901 года рождения, уроженец г. Тбилиси, сын б. стар. жандарма царской полиции, служащий, б. член ВКБ (б) исключен за к.р. работу, женат, с низшим образованием, до ареста нач. 1 Отделения ДТО ГУГБ НКВД Зак.ж.д.
Обвиняется в том, что, являясь членом к.р. организации правых, принимал участие и должен был совершить террористические акты над руководителями НКВД, а также вел в НКВД ГССР шпионско-вредительскую работу, что предусмотрено в ст.ст. 58-8 и 58-11 УК Груз. ССР.
Обв. Сухов Ф.К. арестован 22/XI-37 г. и содержится во внутренней тюрьме Груз. НКВД».
На слове «ПОСТАНОВИЛИ» печатный текст заканчивался, и далее следовал росчерк «РАССТРЕЛЯТЬ».
КОРАБЛЬ
Госпиталь эвакуировали в спешке. Брали только тех, кто мог выжить - места на корабле было мало. Медсестра приняла это распоряжение спокойно, как и другие приказы начальства. За несколько лет она привыкла не рассуждать, а выполнять – ведь это лучший способ не думать о будущем. В этом же помогал и самогон, который всегда можно было раздобыть у местных в обмен на лекарства. Не такой представала служба фюреру на агитационных плакатах, призывавших вступать в медицинские подразделения. На них девушки в строгих нарядах с уверенностью смотрели вдаль, где их ждали победы и процветание. Она могла бы тоже стать лицом немецкого Красного креста. Ее внешность идеально соответствовала стандартам: правильные черты, синие глаза, светлые кудри. Неудивительно, что фотограф, однажды увидев ее на улице, сразу же пригласил к себе для съемок. Она отказала тогда, испугавшись, что намерения мужчины вовсе не бескорыстны и за славу придется расплачиваться собой. Злую шутку сыграла с ней миловидность и при распределении. Юная медсестра приглянулась главному врачу одной из центральных саксонских больниц – он был готов на все, лишь бы оставить ее при себе. Спасаясь от назойливого внимания, девушка отправилась на восток. Холод, перебои с медикаментами, серьезные ранения, к которым доктора оказались не готовы – все здесь заставляло сомневаться в сделанном выборе. Тем не менее она была уверена в том, что поступила правильно. Ей не хотелось ни участи любовницы начальника, ни будущего, приготовленного семьей. Тетка, которая вырастила дочь беспутной сестры, нагулявшей ребенка от незнакомца, мечтала поскорее выдать ее замуж. Скорому осуществлению теткиных замыслов помешали два обстоятельства - отсутствие приданого и едва заметная врожденная хромота. Последнее смущало женихов - неизвестно какие плоды принесет хворая яблонька, да и в хозяйстве пользы мало. Был еще один изъян. С детства она любила, спрятавшись на чердак, говорить сама с собой.