Увидев возвращающихся, он спрыгнул со стены, подошел, отстранившись от носа Гарика, неохотно дал себя понюхать Рамону, боднул Тео в колено и заурчал, заглядывая в глаза.
«Тео, – обратился мысленно, – меня Каратик обижает. Он мне все уши обслюнявил и за живот укусил. Скажи ему, пусть не кусается, мне обидно».
– Подлиза, – улыбнулся Тео, почесав бакенбарду Роули, обещавшую стать такой же пышной, как у Мэллу. – А ты не кусался, точно?
Вместо ответа рысенок принялся тереться подбородком об рукав Тео. Карат, виляя хвостом выскочил из ворот и полетел к старшим псам поздороваться.
– Карат, – спросил Тео, – вы что с Роули не поделили?
«А что он сразу на забор залезает? – мысленно возмутился щенок, покосившись на рысенка. – Ничего ему и не скажи – сразу на забор и шипит…»
«Хозяин, – Рамон толкнул Тео плечом в бедро, – оставь мелюзгу, сами разберутся».
Тео прислушался к разумному совету, погладил рысенка, трепанул щенка по шее и направился к воротам. Карат затеял игру с Гариком; Роули снова вспрыгнул на стену и пошел по ней, глядя на псов сверху вниз, неодобрительно и по-кошачьи брезгливо.
Во дворе Феликс колол дрова, Баська и Тай наблюдали за ним, а Сапфир мешал Жасмин работать на ноутбуке, подталкивая под локоть носом. Ноутбук стоял на табурете, а Жасмин сидела на траве, в розовом в горошек сарафане, с встревоженным лицом, внимательно изучая что-то на мониторе. Вокруг бродили куры; цыплята рылись в песке у самых собачьих лап. По мощеной дорожке шустренько пробежала пара трясогузок.
Тео поцеловал Жасмин в висок.
– У меня хорошие новости, – сказал весело. – Поголовье лосей увеличилось процентов на восемь, лосята здоровые. В лесу тихо так… хранители резвятся. Старый нашел себе подругу моложе себя, альфа-суку, две Стаи соединились, теперь волков двенадцать. Охраняют территорию не на шутку, перебора с грызунами не будет… Хольвин говорил, что на бывшей свалке кикимор видел… он не придет к обеду, кстати. Они с Шагратом пошли к медвежьему хутору. Там некий молодой да ранний поселился. Может, шаманом будет… Мы тебе земляники принесли.
– Рада слышать, – сказала Жасмин. – Лес в порядке. А люди не в порядке.
– В чем дело?
– На южной границе произошел вооруженный инцидент. Один убитый, трое раненных. Причина – наши заподозрели южного биолога в шпионаже.
– А сами кто были? – Тео сел рядом. – Охотники?
– Смотрители чего-то там. Не члены Лиги. Может, эволюционировавшие пограничники. Какая разница? Я, видишь ли, по наивности, думала, что теперь со всей этой дрянью покончено навсегда…
Тео обнял ее, притянул к себе.
– Не принимай близко к сердцу. У людей просто еще шок не прошел. А южане нашим всегда не слишком-то доверяли, и мы им… и волноваться тебе вредно. Вернее, вам обоим вредно.
Жасмин вздохнула.
– Наверное, ты прав. Я слишком многого хочу… Слушай, дружище, принеси мне молочка, а? К землянике…
Тео улыбнулся и ушел в дом. В этот час в доме было прохладно и пустынно. Тео поднялся наверх, где теперь, рядом с кабинетом и операционной Лиги, устроились их с Жасмин апартаменты, вошел к себе в комнату, вытащил из-под кровати чемодан и достал спрятанный под свернутыми старыми брюками плоский ящичек с пистолетом. Раскрыл.
Пистолет. Коробка с патронами. Путеводная Звезда на удостоверении СБ.
Прошлое. Город. Грязь. Мертвяки. Боль. Дерьмо. Кровь… Сегодня снова снился медведь, полуочеловеченный, с всепонимающими глазами. Он снова умирал. Тео и Хольвин снова закапывали его в лесу, под ливнем, в расплывающейся мокрой земле. Лик в небе. Люди вообще могут жить по-человечески или нет?! Неужели даже теперь, после стольких смертей, нам недостаточно места? Или умереть должны вообще все, кроме Хозяев? Или все люди на земле должны-таки прийти к Ипостаси Хозяев?
Вдруг это все же возможно?
Тео захлопнул ящик, сунул его обратно в чемодан, задвинул чемодан в темную глубину. Бегом спустился вниз, прихватил из кухни кувшин молока.
– Кто молока хотел?! – закричал весело. – Жасмин, только ты? Или рысенок тоже будет?