На столик перед зеркалом. Точно!
Он оттолкнул локтем рукавицы, шарф и пеструю салфеточку, потом поставил миску на пол и вытащил из хозяйственной сумки матери лист газеты. Расстелил его на столике, — место для сковороды и миски было готово.
Теперь ещё слетать в кухню за ножом и вилкой. Хлеб тоже надо прихватить.
Где-то хлопнула дверь.
Пээтер прильнул глазами к щели в дверях, прислушался. Нет, на площадке лестницы всё спокойно.
Пээтер взял ещё бутылку молока в кладовке и торопливо начал есть.
Да, он станет караулить здесь, в прихожей, хоть весь вечер. Принесёт сюда и учебники. Чем тут плохо готовить уроки?..
Вдруг дверь квартиры Кангуров открылась.
Держа на вилке кусок мяса, Пээтер кинулся к щели.
Действительно, из соседней квартиры на площадку вышел сам Волли. В форменной школьной фуражке, в пальто, со свёртком под мышкой. И хоть верь, хоть нет, с таким таинственным выражением на лице, что… Он и дверь-то закрыл необыкновенно медленно и осторожно! Боится! Боится, вражий сын, нашуметь. Хочет ускользнуть потихоньку!
Сердце Пээтера начинает усиленно колотиться. Бум-бум-бум, — словно перед контрольной.
В довершение всего, мальчику кажется, что Волли даже ступает как-то особенно тихо. Почти неслышно спускается Кангур по лестнице.
Ну так и есть! Отправился по делам зелёных масок? Не упускать его!
Пээтер швыряет вилку с куском мяса на сковороду.
Вот мальчик уже возле вешалки, нахлобучивает шапку, суёт под мышку плащ, хватает со стола ключи.
Тихо-тихо щёлкает дверной замок.
Перегнувшись через перила, Пээтер видит, как Волли исчезает в подвале. Пээтер кубарем скатывается с лестницы и прячется за большим катком для белья возле входа в подвал.
Слышно, как Волли брякает какими-то дощечками. Затем шуршит бумага, скрипят ржавые петли дверей.
Идёт!
Пээтер выглядывает из своего укрытия. Волли проходит мимо в двух шагах. Пээтер замечает, что свёрток под мышкой у соседа стал заметно толще.
Поди знай, что у него там опять. Ведь у Кангуров стоит в подвале верстак. У Волли есть все условия тайком мастерить всякие штучки. Пээтер и сам не раз строгал и пилил на этом верстаке. Жадиной Волли не назовёшь. Что верно, то верно.
Когда шаги Волли затихают, Пээтер выскакивает из засады. Теперь — на двор, а оттуда — за ворота!
Впереди, на расстоянии нескольких десятков метров, подняв пакет на плечо, шагает Волли.
Ого! Оглянулся.
Голова Пээтера исчезает за столбом калитки.
«Нет, Волли, разумеется, не видел… Нос чего бы ему оглядываться? Не иначе, как боится, не следят ли за ним. Да-а! Теперь ты, браток, у меня в руках! Небось, сведёшь меня прямёхонько на главную квартиру зелёных масок!»
На улице довольно много прохожих. Можно идти за Волли без особых предосторожностей. Где уж ему в такой обстановке заметить Пээтера!
Мало-помалу Пээтер начинает понимать, что Волли держит путь к окраине города. Проходит ещё несколько минут, и в этом не остаётся никакого сомнения.
Так и есть, свернул на Таллинское шоссе. Небось, там, на каком-нибудь заросшем кустарником пастбище, и состоится тайное собрание зелёных масок.
Волли миновал последние постройки. Пээтер остановился в тени деревьев в конце улицы.
Ну как ты пойдёшь следом за Волли по совершенно открытой местности! Если он обернётся, — ты словно на ладони. Как быть? Да, делать нечего. Придётся прятаться в чахлом кустарничке, растущем вдоль шоссе…
Так они и двигаются: один — по дороге, второй — либо продираясь сквозь кустарник, либо, согнувшись в три погибели, по дну канавы. У одного — ноги чистые, у другого — по щиколотку в грязи. Идут километр, идут второй, идут ещё половину третьего.
Пээтер спотыкается о кочки и проклинает всё на свете, — чем дальше, тем ожесточённее.
Наконец-то!
Волли сворачивает к одному из хуторов. В то же время с другой стороны к хутору, пересекая поле, подходят ещё двое мальчиков.
Аг-га-а! Попались! Попались! Собираются!
Теперь надо ступать без единого шороха — точно настоящий индеец, ползти между кочками — словно змея!
Пээтер ложится на живот, судорожно цепляется руками за дёрн и отталкивается от земли носками ботинок.
Как трудно ползти по мокрой земле! Но ведь он будет вознаграждён!
Наконец Пээтер добирается до забора из штакетника и, спрятавшись за лопух, вытягивает шею.
Среди грязного двора стоит серый бревенчатый дом. Справа от него — то ли сарай, то ли амбар.
Пээтер осторожно поднимается на колени.