— Осведомлен обо всем этом мистер Китсон? — спросила Олива. — И что он вам посоветовал?
— Об этом мы поговорим после того, как мне удастся поймать Гардинга. А пока забудьте обо всем, не переживайте и терпеливо ждите, пока обстоятельства не позволят нам заняться нашими собственными делами.
Она протянула ему руку.
— А теперь я хочу вместе с вами пройти к Китсону и услышать, что вы, мудрые люди, собираетесь предпринять. Я достаточно рассказывала о себе, теперь мне хочется послушать вас.
— Простите, еще минуту. — Белл протянул ей толстую книгу.
— Это мне? — удивилась девушка.
Он кивнул. Она прочла на корешке:
— «Верный друг в нужде. Белл». Я и не знала, что вы пишете книги, — улыбнулась Олива.
— Разрешите мне поставить эту книгу к вам на полку, — сказал он и добавил: — Помните, Гардинг страшный человек. К этой книге вы прикоснетесь только в минуту большой опасности.
— Но…
— Никаких «но»…
— Есть какие‑нибудь новости? — спросил он Китсона.
— Пока никаких. Гардинг как в воду канул, — ответил Китсон. — Право, не знаю…
Но ему не пришлось договорить. Раздался стук в дверь. На пороге показался лакей, доложивший:
— Какой‑то человек хочет…
Но лакей не договорил: стоявший за его спиной человек, весь в пыли, отодвинул его в сторону и вошел в комнату.
— Я Мильсом, — сказал он. — И я являюсь свидетелем по делу Гардинга.
28
— Я Мильсом, — повторил вошедший. Одежда его была изодрана, лицо грязно и потно. Он добрался до стула и без сил упал на него.
— Где Гардинг? — спросил Белл.
Мильсом покачал головой.
— Вот уже два часа, как мы расстались, — сказал он.
— Значит, он в Лондоне! — воскликнул Белл.
— Да. Но вы не найдете его. Представьте себе, мы беседовали на тему о патриотизме, это был чисто философский спор — и вот!
Он поднял правую руку, и Олива в ужасе зажмурила глаза. Ей стало дурно.
— Указательный палец отстрелен, — сказал Мильсом. — Он первый нажал курок. А теперь дайте мне что‑нибудь выпить.
Мильсом жадно выпил вина.
— Вы лишили его возможности посылать телеграммы, но он разошлет своих гонцов, — продолжал Мильсом.
— Значит, пока что он не пользовался телеграфом? — быстро спросил Белл. — Мильсом, это означает для вас свободу. Перед вами путь к свободе и благополучию, откройте нам правду, и если вы нам поможете обезвредить это исчадие ада, то не будет на свете награды, которой вы бы не были достойны.
Мильсом закрыл глаза.
— Не из‑за награды порвал я с Гардингом, — сказал он. — Вы будете смеяться, но это так. Это правда. Я не мог примириться с мыслью, что эта страна будет уничтожена. Несмотря на все, я чувствую себя, прежде всего, англичанином. Проклятая сентиментальность! Вы мне не верите?
— Я верю вам! — эти слова вырвались у Оливы.
— Спасибо, — Мильсом слегка поклонился Оливе. — До этого Гардинг должен был дать мне шифр для сношения с нашими агентами. Это должно было произойти сегодня в десять часов. И вдруг он заявляет, что, для того чтобы узнать шифр, нам придется со взломом проникнуть в одно учреждение.
— В какое учреждение? — быстро спросил Белл.
— Это он не сказал. Я должен был слепо повиноваться ему. Потом между нами произошла ссора.
Мильсом задумчиво поглядел на свой палец и сказал:
— Потом я пошел в аптеку, и мне там оказали первую помощь. Гардинг пытался застрелить меня.
— А когда должен произойти взлом? — спросил Белл.
— В одиннадцать, то есть через час, — ответил Мильсом. — Мы должны были встретиться в Ольдгете.
— Теперь мне все понятно, — воскликнул Белл. — Шифр попал в чьи‑то руки и, для того чтобы получить его обратно, Гардинг вынужден пойти. на взлом. И это пока лишило его возможности разослать своим агентам сигналы. Как вы полагаете, что предпримет Гардинг?
— Он заставит Бриджерса помочь себе, — сказал Мильсом. — Гардинг знает, где можно его найти.
Оливе, которая внимательно это слушала, пришла в голову мысль, что, быть может, она сможет отыскать этот шифр. её предположение было маловероятным, но сейчас нужно было использовать все возможности. Она незаметно покинула комнату.
— Минни, — обратилась она к прислуге адвоката. — Куда вы дели одежду, в которой я приехала сюда?
— Вот она, здесь, — ответила прислуга.
Олива. направилась к шкафу и перерыла карманы.
— Вы не видели случайно записку?
— Да. Я нашла её в вашем чулке и положила в комод. Вот она. — И она протянула девушке маленький клочок бумаги. Это была квитанция на заложенную вещь. Олива прошла в свою комнату и тихо закрыла дверь. И вдруг испуганно вскрикнула.