— Они слушают диктовку? — спрашивает Пауль.
— Нет, контролируют набор на слух, — рассеянно отвечает Феликс, он уже перебирает бумаги в своей папке, ищет нужные.
Пауль видит, что между рядами девушек к ним приближается строгая пожилая женщина с узким породистым лицом — наверное, начальница. Золоченое пенсне блестит на ястребином носу, седые жидкие волосы старательно взбиты и уложены двумя симметричными волнами, на затылке покачивается шиньон. Одета она, как и прочие дамочки, во все темное. Мрачную равнину груди оживляет лишь желтая с красным орденская ленточка в серебряном зажиме.
— Мое почтение, милостивая госпожа Фейербах, — говорит Феликс, чуть кланяясь. — Все ли в порядке в аптечной палатке? Надеюсь, мы никого не разбудили?
— Господин Эберт! — холодно произносит дама, глядя даже не на Феликса, а, скорее, сквозь него. — Из-за вашего опоздания у нас уже накопилось семнадцать минут простоя. Если с меня спросят, то я не буду вас покрывать. Я надеюсь, вы сможете оправдаться сами. Такому, с позволения сказать, многообещающему молодому человеку, как вы, без сомнения, нетрудно будет найти тысячу объективных причин для задержки на целых семнадцать минут.
— На целых семнадцать минут! — повторяет Феликс, пародируя ее негодование. — Боже мой, боже мой!
Милостивая госпожа еще сильнее поджимает губы и трясет шиньоном. Глаза ее за стеклами пенсне обдают всех арктическим холодом — хорошо разыгранное негодование с легкой примесью неуверенности в себе. Ядовитая особа, Пауль поостерегся бы ее дразнить.
— Современная молодежь… — начинает госпожа Фейербах и Пауль тихо вздыхает. Очевидно, лекции на тему падения нравственности уже не избежать.
— Современная молодежь, — перебивает ее Феликс и снова слегка кланяется, — современная молодежь принесла таблицы сходимости для срочной набивки и смиренно просит не увеличивать ее опоздания до каких-нибудь совсем уж неприличных размеров. Современная молодежь так же полностью осознает свою вину перед отечеством и обещает загладить оную, пожертвовав в пользу коллектива отдела подготовки данных сто пятьдесят граммов настоящего какао-порошка.
— Господин Эберт! — восклицает дама, но уже не так негодующе.
— В красной жестяной коробке. С головой мавра на этикетке.
Госпожа Фейербах фыркает и выхватывает у Феликса листы с таблицами. Феликс усмехается ей в спину. Ближайшая к ним пишбарышня, без сомнения, даже с фонендоскопом в ушах слышала всю перепалку. Она чуть заметно улыбается и бросает на Феликса восхищенный взгляд. Феликс подмигивает ей и почесывает кончик носа. Пауль хлопает глазами и чувствует себя совершенно лишним. И зачем он пошел с Феликсом, что он забыл здесь?
Начальница группы, тем временем, раздает каждой фройляйн по листку из принесенной Феликсом пачки, и дамочки набрасываются на работу, как стая ворон на падаль. Свист воздуха в модулях повышается минимум на октаву. Госпожа Фейербах, вооружившись персональным фонендоскопом, поочередно подключает его наконечник к каждому аппарату в ряду, прислушивается секунд десять, глубокомысленно кивая, затем делает одно-два негромких замечания и переходит к следующей жертве. Через три минуты таблицы полностью обработаны. Барышня пришедшая к финишу первой, некоторое время сидит, уронив руки на колени и бездумно глядя в спины товарок, затем встает и отходит к столику в углу, мочит кончики натруженных пальцев в специальной мисочке с водой.
То ли виновато скудное освещение комнаты, то ли ее чересчур низкий потолок так давит, только Пауль постепенно начинает чувствовать некоторую тревогу, сначала слабую и неотчетливую, но все нарастающую. Он то и дело вздыхает, смотрит на потолок, по сторонам, избегая встречаться взглядом с пишбарышнями — а они теперь чаще посматривают на интересного новенького, кто он такой и почему в штатском — и вообще Пауль хочет побыстрее вернуться на свежий воздух. Очень уж нездоровая здесь атмосфера. Ему кажется, что каждый наборный аппарат — это злой преданный графский слуга, который уж всенепременно сообщил своему патрону о присутствии в «святая святых» охраняемого подземного комплекса коварного французского лазутчика. Наверное, мерзкий Полифем уже стягивает сюда свои войска, окружает со всех сторон, готовится к атаке. Чем быстрее Пауль окажется на улице, вне досягаемости этого интеллектуального монстра, тем будет лучше. Что же Феликс так медлит?