- Я не буду напоминать, Марк. Достаточно, что сама все помню.
Он отчетливо услышал ее шумный вздох.
- Повезло Кобельку, да?
Марк согласился, он сам желал бы сдохнуть от тех ножниц.
- Я хотела тебя утешить! Келли Мид сбежала с Маллиганом на остров, их вертолет видела береговая охрана. Они заразят всех, и сепаратисты умрут. Знал ли ты войну дешевле?
За "утешением" скрывалось бахвальство.
- Ах, Марк! Сколько раз Лео смеялся, что я, ни мужик, ни баба, не найду себе места в жизни! Это Лео для себя так решил. Вот и совпало: был кобелем, и подох, как кобель. Оказывается, то, что между ног, не определяет судьбу нормальных людей.
Ему оставалось только слушать, положив трубку на стол, чтоб не было слишком громко.
- Роберт Морли часто повторял, что власть Нью-Тауна сама себя погубит, а ты не соглашался. И что я вижу? Ты сам себя погубил! Хотел отослать меня подальше, и поставил на должность директора научного центра. Как ты мог считать, что я буду тебе верна? А твое приглашение! Строув передал, что ты хочешь меня арестовать или сразу пристрелить. Да я и без него догадывалась!
Он почесал-таки лоб, но этого оказалось мало, и начал чесать голову. Потом вцепился за стол обеими руками, чтобы перестать. Зуд только усиливался, надо терпеть.
- Теперь ты понимаешь, как опасна ситуация "все смеются над одним".
Марк ничего не понимал! Он до сих пор считал, что Бетти сумасшедшая.
- И все-таки Келли Мид меня расстроила... Кажется, она здорово подпортила планы. Во-первых, убила Лео, я не могу такое простить. Я должна была его убить! Во-вторых, не ясна ее роль в сепаратистском движении. Боюсь, что если бы не она, я не справилась бы и с тобой... Строув много чего рассказал. Одна только мысль, что я обязана этой женщине, взрывает мне мозг. Ну, она хотя бы умрет.
Марк уже думал, что Бетти не заткнется.
- Ну, ладно, Марк. Мы с тобой еще увидимся. Доктор говорит, что ты умрешь ровно через неделю, а накануне и приеду. Не могу пропустить это зрелище.
Короткие гудки.
***
Маллиган, Джон и Келли фактически лежали в одной комнате. Из приличий Бориса отделили ширмой, но ему было не до того. Хотя из всех них хуже всего приходилось Келли. По всему телу выступили пятна, то алые, то лиловые. Ей не хватало терпения, и она чесала тело, зуд же только усиливался. Она ерзала по кушетке, вскакивала, ложилась снова. Дергала волосы, стонала и кричала. Ничто не снимало зуд! Боль обострялась высокой температурой, ее тоже сбивали лишь на время.
- К вам Блэк!
Это вошла Роза, на лице была повязка: теперь в комнате неприятно пахло.
Блэк приковылял на "свежем" деревянном костыле, кто-то смастерил его совсем недавно. Он рухнул на стул, разминая руку. Стул стоял у двери, дальше проходить не рекомендовалось, хотя зараза не передавалась по воздуху. Блэк не подал виду, что тут чем-то пахнет. Он старался говорить невозмутимо, будто все скоро вылечатся.
- Наташа требует заявить правду.
В это время Келли, чесавшая лицо, застонала и заревела в голос. Блэк, закусив губу, опустил взгляд.
- Согласен, - не стал спорить Джон. - Пора.
Он даже боялся, что уже поздно.
Брат понял, что Джон не желает, чтобы его жену видели в таком состоянии. Насколько быстро позволяла раненая нога, Блэк собрался и ушел.
Келли закричала сильнее, сев на кушетке. Джон попытался ее обнять, но она замотала головой, оттолкнула его и хотела слезть. В ее состоянии и лежать было больно! Но только она опустила на пол одну ногу, как прижала ладони к животу и согнулась в хрипе.
Джон подпрыгнул к окну.
- Роза! Роза! Сюда!
К двери больные не прикасались, стул служил меткой и для них: дальше не заступать.
Роза прибежала, не зная, что сделать. Обезболивающее не помогало, это они уже поняли.
- Где Дарлингтон?!
Роза испуганно застыла, глядя на Джона, трясущегося от страха или злости, или от всего сразу.
- П-проводит опыт...
Джон схватился за голову, проклиная Нью-Таун, Миллер и всех, кого вспомнит.
Келли замолчала, часто дыша. Он взглянул на нее и испугался, что это конец. Она подняла голову, все еще согнутая, скрюченная болью. Красные глаза с мольбой смотрели на него. Она снова застонала, упала на кушетку, так и не подняв спущенную на пол ногу. Задрался подол белой сорочки, выданной недавно. Потом она снова замолчала, часто дыша.
- О, Келли... - Роза расплакалась и сняла повязку, чтобы вытереть ею глаза.
Боль истязала ее, отпускала на три секунды и снова набрасывалась.
Джон, на четвереньках стоя на кушетке, целовал Келли в волосы и обнимал изо всех сил, будто это могло удержать в ней жизнь.