Я спустился вниз по трапу межпланетного рейсового лайнера и вдохнул полной грудью земной воздух, пропитанный запахом сгоревшего топлива и паленой резины. Легендарная колыбель человечества оказалась довольно лёгкой планетой и после моего родного дома Артикуса, где гравитационная постоянная была равна 1,5G, самочувствие было превосходное. В полной мере насладиться и проникнуться торжественностью момента мне помешал предупредительный андроид-носильщик, аккуратно забравший мои чемоданы, поэтому, стараясь не прыгать от непривычной лёгкости движений, пришлось семенить вослед за ним к зданию космопорта, где мне предстояло пройти обычную процедуру любой цивилизованной планеты - таможенный досмотр.
Вокруг бурлила жизнь и в людской разноголосый гомон иногда врывались чьи-то радостные возгласы. Друзья встречали друзей, родственники родственников, а бездельников вроде меня встречали андроиды. Но этот факт меня совершенно не беспокоил, поэтому я прилежно демонстрировал окружающим свои тридцать два, стараясь не выпадать из всеобщей картины радости и душевного подъёма.
Земля. Сколько историй о ней было услышано в детстве от покойного деда, который прожил здесь большую часть своей жизни, сколько души и восторга вкладывал он в свои воспоминания, что у меня просто захватывало дух. И я твёрдо поклялся, что должен непременно увидеть своими глазами зеленеющие поля и леса, почувствовать вкус морского бриза на губах, увидеть море и то, как догорающий пламенный диск тает в волнах, а следующим утром возрождается из пепла, разгоняя остатки сумерек... А также ещё много вещей, которых невозможно увидеть на Артикусе. Дома у меня холодно - в любое время года царит суровая зима, и белый цвет с голубоватым отливом преобладает над всеми остальными. Без специальных защитных очков и снаряжения выйти на открытое пространство не представляется возможным - температура воздуха может опускаться до минус ста двадцати градусов по Цельсию. Приятного мало, но при всём этом я там родился и дорожу своей маленькой Родиной, принимая её такой, какая она есть.
В то время как андроиды-таможенники осматривали мои вещи, меня проводили в кабинет, на котором красовалась красивая табличка "Визовый контроль". Контроллером оказался приятный толстяк с пышными бакенбардами и героическими усами. Он мне предложил присесть, угостил сигарой и разложил передо мной необходимые документы, требующие подписи. Мои глаза бегло просматривали бумажные формы, а он объяснял мне основные аспекты правовой системы, которой в данный момент руководствуются земляне. Надо заметить, что она не сильно отличалась от правовой системы Артикуса. Разве что немного странным показался "Закон о рекламном праве", подразумевающий право на рекламу любого частного лица или организации в определённое время суток. Он даже привёл эти рамки - с девяти утра и до двадцати одного вечера.
Я всё добросовестно подписал. Вежливый толстяк напоследок по-отечески похлопал меня по плечу и подарил пухленький томик "Свода Законов планеты Земля", взамен взяв с меня слово, что я непременно с ним ознакомлюсь в самые кратчайшие сроки. К тому же ко мне был приставлен личный андроид-телохранитель, представившийся именем Лаков. На том и порешили. Мы поспешили на улицу, где Лаков поймал роботакси и, загрузив чемоданы в багажник, отправились с ветерком в отель.
По дороге я узнал много нового от нашего механического водителя. По правде говоря, его энергичный монолог вызывал только уважение:
- Вы ведь турист, неправда ли? Наша замечательная планета принимает несколько миллиардов туристов в год. И, поверьте, никто не уезжает разочарованным. Да и как можно оставаться бесчувственным, когда вокруг такая красота! Поглядите, вон те высотки из железобетона и стали стоят уже несколько столетий и простоят ещё столько же. А разнообразнейший спектр услуг, который предоставляет туристам гостеприимная Земля, вызывает только восхищение. У нас есть всё, начиная от искусственных половых органов и заканчивая миниатюрной жевательной нанорезинкой. Кстати, не желаете угоститься энергетической карамелькой?
Робот-таксист протянул мне на раскрытой ладони горсть конфет, завёрнутых в прозрачный тонкий пластик. Я вежливо поблагодарил и взял одну.
- С вас 2 кредита.
Я едва не поперхнулся. Карамелька действительно бодрила.
- Разве вы мне их продали?
- Именно. Согласно пункту шесть "Закона о рекламном праве" - "всякий материальный предмет, предложенный представителем рекламного агентства и принятый по обоюдному соглашению потребителем, имеет несомненный денежный эквивалент и за него полагается соответствующая компенсация согласно действующему прейскуранту цен".
Я растерянно оглянулся на Лакова.
- Всё совершено на законных основаниях. - Безразличным голосом подтвердил он.
Пришлось доставать бумажник и отсчитывать необходимую сумму. Шофёр, как оказалось, являлся действительным представителем частного рекламного агентства "Лорамель", это подтверждало любезно предъявленное мне удостоверение. Напоследок он мне набил карманы рекламными проспектами, которые, к счастью, распространялись на некоммерческой основе.
Затем мы выгрузились и поднялись по мраморным ступеням в холл отеля, минуя робошвейцара, распахнувшего перед нами створки дверей. Нас встретил целый оркестр андроидов, проигравший бодрый, известный на всю Галактику марш, прославляющий сеть отелей "Роботехник". Затем мы под громкие аплодисменты пробрались сквозь эту толпу, взяли ключ от номера у портье и поднялись в свой номер на гидролифте. Лаков оставил меня в одиночестве, когда началась распаковка чемоданов, и попросил не беспокоиться - он всё время будет дежурить у дверей. Ну и ладно. А то в последнее время чрезмерное внимание роботехники к моей скромной персоне уже порядком начало раздражать.
Номер оказался довольно комфортабельным. Я закурил и приоткрыл окно, из которого открывался вид на замечательный сад. Благоухание трав и фруктовых деревьев приятно тревожило обоняние, и с моего лица не сходила глупая улыбка блаженства. В дверь вежливо постучались, и мне почему-то пришло в голову, что это Лаков. Но интуиция на этот раз меня подвела. В номер вошёл робот-официант, кативший перед собой прекрасно сервированный столик с невообразимым разнообразием блюд. В предвкушении прекрасного ужина, я потёр руки и, вооружившись ножом и вилкой, приступил к принятию пищи. Робот почему-то не уходил, поэтому пришлось обратить на него внимание. Его металлическое выражение лица выражало благожелательность.