— И в этих условиях вы доверяете мне? — нагло приподнял я бровь. — Наемнику-бродяге с севера…
— … за которым охотятся веселые эссванские парни, жаждущие видеть твой труп. Вот и мне интересно, почему я должен доверять тебе. Что ты наделал в Серых холмах?
Рассказывать обо всем мне не хотелось. Опыт жизни говорил одно — не верь никому и никогда, и особенно старикам из замков. Те точно продадут кого угодно за пару монет, если это не их родственник. Родственника они продадут за сотню монет. Но фактически я был в плену у Айзенэрцев, у всех сразу. У Манфреда с его армией, у Мацея с его байками про мотель у Бейна, у Энн… Про Энн я даже думать не хотел. Стараясь максимально корректно подбирать слова, я рассказал о нашем последнем с ныне покойным Джуном выезде, упомянув злополучные гильзы.
— Гильза? Шталей, говоришь… — барон задумался. — Где она?
— Хм… Вроде как в бардачок закинул. Точно не выкидывал, хоть и хотел.
— И где этот «бардачок»?
— В вашем гараже, милорд. Транспорт до сих пор мне не починили. Глядишь, забыли…
Манфред грязно выругался, нажал кнопку коммутатора, матом и словесными помоями велел механику немедленно осмотреть мою машину, найти гильзу и принести ее в покои.
Впрочем, осматривать ее не стал. Подозвав с помощью того же коммутатора Фило, он велел:
— Отнеси гильзу Молчуну — пусть узнает все о ней и об оружии, из которого стреляли.
Я с удивлением отметил, что старику не понравилось приказание барона, хотя более лояльного человека в замке надо было еще поискать. Не в силах сдержаться, я задал Манфреду еще один вопрос:
— А кто этот Молчун? Ему можно доверять?
Айзенэрц побагровел.
— Я не привык, что кто-то обсуждает мои приказы. Даже в таком формате. Ты должен быть благодарен, что я даю тебе работу. Высокооплачиваемую, заметь. Я доверяю тебе жизнь и здоровье своей племянницы, этого достаточно. Остальное оставь мне.
Высокооплачиваемую так высокооплачиваемую. Разумеется, платил барон неплохо, но и головы лишиться на этой работе было проще простого. Даже будучи наемником в Эссване я рисковал куда реже и в куда меньших объемах. При переходе границы Терции ставки в моей жизни резко повысились. Кстати, насчет оплаты. Я спросил Манфреда, нужны ли ему координаты тайника с контрабандой.
— Мацей во время чистки не все нашел?
— Нет, разумеется. Я встретил одного старичка… и думаю, он не один такой был. Полный рюкзак наркотиков. Думаю, он хотел перейти границу через горы около рудника.
— Мать его… — прорычал барон. — Сто монет, не больше.
Договорились мы довольно быстро. Кажется, Манфред уже начал жалеть, что позвал меня на службу.
Глава девятая
Вассал и сюзерен
Ровно в полдень барон выгнал всех своих гвардейцев в поле перед замком, построил красивыми шеренгами. Давно я не видел ничего более завораживающего. Несмотря на некоторую расхлябанность и, если так можно было сказать, анархичность, в повседневности, эти воины, когда того потребовал случай, приводили себя в порядок в считанные минуты. Строевая подготовка гвардии оказалась великолепна — видно было, что их муштровали не хуже некоторых кадровых королевских частей. Безо всякой спешки, точно попадая в ногу, воины промаршировали и построились в шеренги, замерев по стойке «смирно», внушая уважение своим внешним видом. По случаю приезда графа Шталя они начистили свою амуницию, надраили кожу ботинок до молодцеватого блеска, а в металле их парадных шлемов можно было увидеть собственное отражение.
Вся эта армия замерла в ожидании, и на горизонте вскоре показались черные точки, сигнализирующие о том, что гости уже близко. Это были богато украшенные, выполненные в красном цвете, флайеры. На их тупых носах блестел золотом герб Шталя — два скрещенных меча, связанных нитью из звезд. Невыносимым шумом они наполнили округу, когда перешли в режим вертикального полета. Трава и ветви ближайших деревьев прижались к земле, у некоторых гвардейцев барона даже слетели с головы незакрепленные шлемы, которые они тут же бросились поднимать.
Сам же барон, нацепив на себя маску полнейшего презрения, вышел впереди войска, глубоко засунув руки в карманы своей домашней куртки. Всем своим видом он давал понять, что ему наплевать на прилетевшего к нему сюзерена. Мацей, опоясанный церемониальным мечом, занял свое место за спиной отца. Чуть поодаль держалась Энн, а рядом с ней, на правах телохранителя, встал я, выглядевший просто грязным бродягой рядом со всем этим великолепием. Хоть я и старался держаться прямо, но все равно очень сильно выбивался из общей картины.