— С кем это Пышный?
— Вы заинтригованы, миледи? — улыбнулся Сашка. — Тогда отвечу — это крановщица Аникина Раиса. Между прочим, если не ошибаюсь, мировая деваха, приехала из Владивостока.
Толя что-то оживленно говорил девушке. Мне захотелось рассмотреть ее поближе, но не удалось — к нам подошли Бакланов и молодые проектировщики. Александр Егорович, обращаясь к Игорю и Сашке, сказал:
— Надо как-то устроить ребят. Вы оба холостяки. Поспите на полу денек-другой, а? Одеяла и простыни ЖКО подкинет. Ну как?
— Можно. И, раз уж так, давайте знакомиться, — с готовностью протянул гостям руку Сашка Бес.
С «Богатыря» шли все вместе. Москвичи то и дело расспрашивали про землетрясения, про извержения вулканов. И вдруг один из приезжих громко сказал:
— Камчадалы, а краба живого покажете?
— Да хоть сейчас! — ответил кто-то весело.
Тут же было решено ночью отправиться за крабами. Проводив меня, Игорь сказал:
— Я тоже, Галка, пойду за крабами. А потом мы закатимся к тебе завтракать. Договорились?
— Хорошо, Игорь, — согласилась я.
Издали закричал Сашка:
— Галина, приготовь витаминчик «ша», не урони камчатской чести перед москвичами!
Ребята взяли у Вани Толмана снасти и металлическую бочку для варки крабов. Посудина эта всегда стояла у нас за домом.
На следующее утро — еще не было и шести — я проснулась от шума в коридоре. Вошла возмущенная Наталья Ивановна.
— Иди полюбуйся. Страх-то какой!
Накинув халат, я выбежала в коридор. Оказалось, что краболовы принесли два мешка отваренных клешней и трех огромных еще живых крабов, которые расползлись по коридору. Проектировщики хохотали от души. Взгляд мой упал на Сашку, и я, глядя на него, тоже рассмеялась. Полубесов стоял возле мешка, серьезный, с взъерошенными волосами, а физиономия его была вся вымазана сажей. Он, очевидно, не знал, над чем смеются ребята, и все повторял:
— И чего тут смешного, не понимаю! Подумаешь — живые крабы; вам, москвичам, конечно, смешно, а мы к ним привыкли…
Сжалившись, Наталья Ивановна дала ему зеркало.
Посмотрев в него, Сашка отшатнулся, снова приблизил зеркало к лицу и, поняв наконец, что в нем не чья-нибудь, а его собственная физиономия, закричал:
— Хлюпики несчастные, сознавайтесь, кто меня вымазал? — Потом посмотрел еще раз в зеркало и захохотал. — Молотки! Надо же так! Черт возьми, неужели я в таком виде шел по Усть-Гремучему?
Мы еще долго смеялись над его несуразным видом.
В коридор вышли Толманы, Александр Егорович и главный инженер Арктикстроя. Он ночевал у Баклановых.
Главный инженер присел над живым крабом и стал внимательно разглядывать его. Санька Бакланов принялся объяснять ему, что краб своей клешней может перекусить проволоку.
— Неужели? — серьезно удивился инженер.
— Честное пионерское!
Ко мне подошла Наталья Ивановна и тихо сказала:
— Галина, организуем завтрак у тебя, у нас тесновато.
— Конечно, конечно!
— Крабов положим в тазы, дадим гостям по ножу, скорлупу пусть бросают в ведро, мясо — в рот. Здорово, а? И тарелок не надо!
Я быстро выложила из мешка в таз вареные клешни и понесла в комнату. Игорь и Сашка колдовали над какой-то настойкой, главным компонентом которой был, конечно, спирт.
— Как в аптеке! — смеялся Полубесов, большой приверженец, как он говорил, «живительного бальзама».
Нетерпеливые москвичи, усевшись за стол, спрашивали:
— Что это вы там изобретаете так долго?
— Сейчас испробуете — ахнете, — важно ответил Сашка. — «Особая камчатская»!..
Вошли Александр Егорович и главный инженер Арктикстроя. Их посадили на самые почетные места. Александр Егорович спросил, ухмыльнувшись:
— Галина, что же это получается — пьянка с утра?
Я даже не успела ответить — вмешался Игорь:
— Александр Егорович, так это ж не пьянка! Просто пригубим по рюмочке за знакомство и за проект с ваннами.
— Ну, если так, тогда валяйте, — кивнул Бакланов и тут же добавил строго: — Только чтоб все было в порядке, с вас потом спрошу. Не правда ли, в коллективе и аппетит лучше? — обратился он к инженеру.
Главный инженер, улыбнувшись, охотно согласился с Баклановым. За крабов взялись дружно. Я никак не могла приноровиться вскрывать клешни. А у Сашки это получалось довольно ловко: развалит панцирную оболочку — и пожалуйста, чуть ли не банка крабов! Белая сочная лапка лежит перед ним — так и хочется стащить ее у Сашки. Мужчины выпили, завязался разговор о ловле крабов…
Глаза наших гостей, несмотря на бессонную ночь, так и искрились смехом. Москвичи были просто в восторге от поездки. Кто-то вспомнил, как вымазали Сашке лицо, и снова поднялся смех. Александр Егорович, не поняв, удивленно спросил: