На пути в мастерские, рядом с рыбным заводом, стоял дом Пересядько. Вызывавший тошноту запах тухлой рыбы заставил меня ускорить шаг. И еще хотелось побыстрей миновать дом Пересядько. Сколько пришлось мне хлебнуть в нем горечи и обид! Бегло взглянув на окна, я увидела новые тюлевые занавески. Наверное, в комнатах стало светлее — раньше ставни всегда были закрыты наглухо даже днем. Жена Вальки, врач, должно быть, любит воздух, свет, солнце…
А вот и мастерские рыбокомбината. Акт в моих руках, и я готова кричать от радости! В сломанном гаке обнаружена скрытая трещина, заводской дефект. Значит, Рая не виновата! Мелькнула, правда, мысль о том, что деньги за кондитерские изделия придется все-таки выплачивать порту. Заводу иск не предъявишь, конечно. Но разве это важно? Главное в том, что победила вера в человека, не будут запятнаны его достоинство и честь. Рая останется крановщицей. Чувство облегчения и радости целиком охватило меня. Но, видимо, сказалось нервное напряжение — мне стало очень плохо. Я еле дотащилась до дому. Вечерело, накрапывал дождь. Надо зайти к Пышным, обрадовать их, но нет сил. Утром зайду обязательно!
Не поужинав, я бросилась на тахту. Кружилась голова, к горлу подступала тошнота. Сердце билось прерывисто и громко. За последние дни я слишком много волновалась. Столько неприятных событий!.. Ночь тянулась мучительно долго. А лучше мне не становилось. Рано утром я отправилась в рыбокомбинатовскую больницу, потому что в поликлинике порта врач — мужчина. Лена Крылова поможет мне попасть на прием, ведь она работает там медсестрой.
Изрядно волнуясь, я робко вошла в кабинет. Врачом оказалась молоденькая симпатичная девушка. Усадив меня, она, как и все врачи, спросила:
— На что жалуетесь?
Я рассказала, что очень плохо чувствовала себя ночью.
Девушка, улыбнувшись, показала рукой на топчан. Внимательно осмотрев меня, снова спросила:
— Сколько месяцев?
— Кажется, около семи.
— А откуда вы? — прозвучал неожиданный вопрос.
— Из Москвы.
— Я тоже из Москвы! — обрадовалась девушка. — В этом году окончила Первый медицинский!
— А вы не жалеете, что сюда приехали?
— Что вы, нисколько! Люди здесь замечательные, и потом практика преотличная!
Ее легкие, ласковые прикосновения успокоили меня.
— Ну вот, — сказала она, закончив осмотр, — вы напрасно волновались: все, что происходит с вами, вполне естественно и закономерно. — Девушка снова улыбнулась. — Побольше ходите, больше двигайтесь, чаще бывайте на воздухе.
Пока врач записывала что-то в карточку, я расспрашивала ее о Москве.
— А вы давно там не были? — в свою очередь поинтересовалась она, продолжая писать.
— Давно. Я на Дальнем Востоке вот уже шесть лет. А перед тем, как попасть сюда, училась в Одессе. Так что в Москве я не была, пожалуй, лет десять.
— Прошлым летом я тоже побывала в Одессе. Тогда как раз цвела акация. Как легко дышалось, весь город был пропитан ее ароматом! Очень красиво там. Но жить в Одессе я все равно бы не согласилась.
— Почему?
— Здесь интересней. Дикий, необжитый край…
Мы, не сговариваясь, посмотрели в окно: прямо перед нами синели горы, в заоблачные выси устремлялись вершины вулканов.
— Да-а, — продолжала девушка, — в наши дни надо работать только на такой окраине — есть где развернуться!
— У вас комната в Усть-Гремучем? — спросила я.
Девушка вдруг смутилась, покраснела.
— Сначала жила при больница, а недавно получила комнату. А вы кем работаете?
Я ответила.
Девушка же с какой-то детской непосредственностью вдруг похвасталась:
— Мой муж тоже портовик!
— Вы замужем? — удивилась я. — Вот бы не подумала! А кем он в порту работает? Я же всех знаю…
В этот момент в кабинет вошла Лена Крылова.
— Ну как, Галина Ивановна? — участливо спросила она.
— Все хорошо, Лена, спасибо.
Лена подошла к врачу и что-то зашептала. Я вдруг заметила, что приветливое лицо доктора стало непроницаемым, отчужденным, веселые искорки в глазах погасли, а пальцы мелко задрожали.
Лена вышла, а я снова спросила:
— Так кто же ваш муж, доктор?
— Обязательно больше движений, больше ходите… — нарочито живо сказала она, оставив без внимания мой вопрос.
Решив, что в больнице произошло какое-то несчастье, я попрощалась с врачом.