– Ну конечно, мужик голодный, теперь пока не поест, толку с него никакого.
– Закон природы. - заявил я, воздевая указательный палец в небо. - Сытый мужик - добрый мужик. И вообще, чего ты хочешь, если я в последний раз вчера вечером ел?
– А, ну да… Ты же на завтрак кроме трех чашек кофе ничего не принимаешь, насколько я помню.
– Верно, помнишь.
– Хорошо, не ной, накормлю я тебя сейчас. Запивать чем будем? Пиво в этом доме есть?
– Справа от тебя, в низком холодильнике.
Щелкнул магнит дверцы, зазвенели бутылки.
– Дорогой, тебя снабдили пивом как минимум… на неделю.
– На неделю не хватит. - запротестовал я. - Дня на три, максимум.
– Алкаш.
– Неправда ваша.
– Ладно, можешь садиться.
Мы уселись за длинным массивным столом из темного дерева, с углами, оббитыми кожей. Уселись напротив друг друга, но не по-королевски, на дальних концах стола, а просто у противоположных сторон. Светлана разлила темный, остро запахший в чистом воздухе, соевый соус по розеткам. Я подцепил палочками комочек васаби с тарелки, начал разбалтывать в соусе.
– Рассказывай, как тебе служится теперь?
– Мне служится, как ты выразился, хорошо. - ответила Светлана, тоже разбалтывая зеленую пасту в темном соусе. - Очень хорошо. Родман свалил всю настоящую работу на меня, а сам появляется два-три раза в неделю на пару часов, чтобы просто узнать, чем занимается его отдел. Простительная слабость для начальника, быть в курсе, чем заняты его подчиненные на работе. Для общего развития.
– Катя здесь?
– Здесь. Хочешь Катю? - она лукаво посмотрела на меня.
– Издеваешься?
– Немного. А почему бы и нет, кстати?
– Просто нет.
– Самый исчерпывающий ответ. Ладно, на нет и суда нет. В общем, фактически я возглавила разведывательную службу Ордена.
– Звучит неплохо. Кстати, ты выглядишь потрясающе, сразу видно, что процветаешь. И я вот на обувь обратил внимание, очень уж знакомо выглядит.
– Да, когда мне нужен шопинг, я прохожу через ворота номер одиннадцать, попадаю в Лондон, и иду на Бонд-стрит.
– Эта обувка с Джермин-стрит.
– Рубашка тоже. А еще я купила машину в Америке, за ту, старосветскую цену, и въехала на ней через "ворота" сюда. Как видишь, определенный прогресс наблюдается.
Я встал из-за стола, подошел к окну, выглянул во двор. Там, рядом с прокатным "рэнглером", стоял новенький короткобазный "Мерседес геландеваген" с открытым верхом. Серебристый, явно в гражданской и очень люксовой комплектации, но с орденскими "смотрящими пирамидами" на бортах. Я вернулся за стол, подцепил палочками еще ломтик сашими из морского зверя вроде осьминога, поболтал его в соусе, закинул в рот.
– Неплохая покупка. Ты всем довольна, как я посмотрю?
– Почти, но не всем. - она показала рукой вокруг себя. - Это все неплохо, но все же всей полноты власти у меня нет. Родман сохраняет за собой все права, окончательную подпись и все такое. Фактически, я здесь до сих пор нахожусь его милостью. Пока я делаю покупки в Лондоне и покупаю машины в Америке, но он может это изменить в любую секунду одним движением руки. И как мне кажется, он вовсе не настроен что-то менять. Ему так удобней.
– Разумеется, ему так удобней, так ты остаешься управляемой. Я приехал это окончательно исправить. - я подбавил в голос патетики. - Ты сможешь подобрать выпавшее из его ослабевших рук знамя?
– Смогу. - сказала она, посмотрев мне в глаза. Она всегда так делает, если разговор начинает идти всерьез. - Мсье Жан Гольдман, видный парижский адвокат, работающий на правительство, а заодно и один из членов Совета Ордена, очень неровно ко мне дышит. Так неровно, что подчас становится назойливым. А пока Родман является лишь исполняющим обязанности главы отдела специальных проектов, Гольдман курирует нас.
– Соответственно, если Родман по какой либо причине оказывается неспособным занимать это кресло, то Гольдман может назначить на эту должность тебя, а ты уже, без приставки "ВРИО" к должности, избавляешься от куратора и управляешь всем. Так?
– Именно так. - подтвердила она. - Причем не только может, он обязательно протолкнет именно меня на эту должность, если я ему намекну, что может быть взаимность. Только намекну. Взаимности не будет, кое-что изменилось в этом мире теперь. А когда я там окажусь уже не "ВРИО", я просто смогу его вежливо послать, меня уже не сковырнешь. А вообще ты хорошо разбираешься в бюрократических играх. Где учился?
– Жизнь учила. Гольдман… Гольдман… Где-то я уже сегодня эту фамилию слышал. Стоп! Эта американская юридическая компания, которая…
– Это его брат. Двоюродный брат. Один кузен, младший, работает во Франции, а старший - в Америке. Оба члены Совета Ордена. Как они так разбежались по континентам - не спрашивай, не знаю.
– Сейчас я дам тебе посмотреть кое-что. Можно сказать, посмотрим телевизор за обедом.
– Что именно? Порно? - хихикнула она. - Если порно, то давай лесбийское, потому что…
– Увидишь. - превал я ее. - Посиди тихо пока.
Я встал из-за стола, подошел к DVD-плееру, воткнул в него привезенный с собой диск, включил телевизор. Никакого меню на диске не было, поэтому я просто нажал на кнопку "Play" и на экране появился сидящий перед камерой Хоффман с подбитым глазом.
– Ой, а этот придурок как в "ящике" очутился? - удивилась Светлана. - И что у него с глазом?
– В гости зашел, но вел себя плохо. Ты послушай, это интересно.
– Подожди, подожди, это твой голос там задает вопросы?
– Мой. - подтвердил я.
– Вы что, главного родмановского холуя украли? - удивилась она.
– Примерно так. - подтвердил я.
– Очень хорошо!
– Не любишь?
– Терпеть ненавижу! Ни его, ни второго урода, Маллигана. Выпьем за это! Надеюсь, вы его уже пристрелили.
– Пока нет, но всегда успеется. Да слушай ты, елки-палки, разболталась тут. Слушай, это тебе полезно знать.
Светлана действительно просидела все два часа перед экраном молча, не отвлекаясь ни на минуту. Давно уже мы доели, я дважды подставлял ей открытые бутылки пива, которые она машинально брала рукой со стола и пила из горлышка. Когда диск закончился, она потерла лицо руками, глубоко вздохнула.