Думая так, я сосредоточила взгляд на белой двери и уже сжимала в руках «парабеллум», готовясь пристрелить первого, кто оттуда выйдет. Но вокруг стояла мертвая тишина, прерываемая лишь плеском волн, а секунды казались вечностью.
Но где же Дрегон?
Вспомнив о нем, я начала терять самообладание. Внутри меня все перевернулось от скверного ощущения того, что мой Дрегон Хард никогда больше не вернется, что он погибнет в пучине, что у него в баллонах кончится кислород или он станет очередной «закуской» для акул. Нет, нет, этого не может быть! По крайней мере, не должно.
Внезапный шум в недрах рефрижератора заставил меня оглянуться и снова посмотреть на белую дверь. Там, внутри помещения, что-то тяжело упало. Я отскочила в сторону и спряталась в небольшом углублении стены, продолжая наблюдать. Дверь рефрижератора с грохотом распахнулась, и оттуда начали появляться люди. Их было двое, и оба были хорошо вооружены, хотя и промерзли насквозь.
Было бы ошибкой предполагать, что эти двое меня не видели. Немного помедлив, оба направились в мою сторону. Один из них держал в руках автомат, другой обходился одним револьвером.
- Это женщина! – рявкнул первый, здоровенный детина лет тридцати пяти, тот самый, что сжимал в руках автомат. Он был начисто выбрит, на его загорелом лице не было и тени улыбки, колючие глаза горели ненавистью и злобой. Особо выделялись его орлиный нос, впалые щеки и могучая фигура. На его бычьей шее висели золотые и серебряные цепи, в левое ухо была вдета золотая серьга, а на пальцах всеми цветами радуги переливались перстни. В дополнение этого колоритного портрета, на исполине был жилет из стекловолокна, металлических стержней, колец и драгоценных чешуек, надетый на голое тело. На его ногах были сапоги, а вместо брюк на нем была… обыкновенная набедренная повязка из того же материала, что и жилет.
Его напарник, вооруженный револьвером, выглядел далеко не так внушительно. Он был невысокого (немногим выше среднего) роста, одетым в пиджак и брюки, уже немолодой и достаточно обрюзгший, с лысиной на макушке. На вид ему было около пятидесяти.
- А мне плевать! – писклявым голосом возразил второй, взводя курок. – Она нас видела, а это не входит в наши планы. Люди не должны нас знать, Фриц!
- И что ты предлагаешь, схватить ее или пристрелить?
- Конечно, пристрелить! Кому нужен свидетель, который знает о нашем существовании? Давай, Фриц, действуй!
Меня охватил невообразимый ужас. Сейчас угрожающий мне смертью толстяк казался еще страшнее, чем свирепый немец.
- Погоди, Стивенс! – возразил Фриц, загораживая его своей мощной фигурой. – Шефу это не понравится. Мы не для того сейчас коченели в проклятом морозильнике, чтобы получить пулю в лоб! Мы должны привести девчонку к шефу, а там он сам решит, что надо делать!
Его слова казались более разумными, чем скоропостижное решение Стивенса, однако для меня перспектива попасть в заложницы была страшнее самой мучительной смерти. Я в отчаянии села на пол и царапала ногтями стену в надежде найти верное решение, чтобы выпутаться из этой переделки. Если уж сами они были таковы, то какой же должен был быть их шеф?
Впоследствии я убедилась в том, что шеф у них был немногим лучше по внешнему виду, но гораздо подлее по своей натуре. Но тогда я не могла об этом догадываться.
Громила с автоматом направил на меня дуло своего оружия и ледяным тоном начал отдавать приказы:
- Сдай нам все оружие, какое у тебя есть. Мы знаем, что ты здесь одна. Немедленно брось оружие и встань с пола...
Его тон и манера говорить напрочь отсекали все мысли о сопротивлении, и я покорно поднялась на ноги и бросила пистолет ему под ноги. Он поднял мой «парабеллум», повертел и откинул в сторону, как ненужный мусор.
- Вы сдали не все оружие, леди! – тем же ледяным голосом проговорил Фриц. – У вас еще есть нож и куча железа в карманах!
Похоже, глаз у него был наметан. Меня охватила дрожь.
Видя мою медлительность в исполнении приказов, Стивенс выстрелил, но промахнулся и пробил дыру в стене.
- Пошевеливайся! – выкрикнул он.
Тут же нетерпеливый американец получил от своего приятеля здоровенную оплеуху и отлетел на несколько метров в сторону выхода на палубу. Я бросила нож и вытряхнула все самодельные кастеты.
- Теперь порядок! – заявил немец, опуская оружие. – Мы отведем тебя к шефу.