Было трудно, очень трудно бежать по шатающейся земле, ночью, почти ничего не видя кругом. Красное пламя пожаров освещало нам дорогу. Со стороны гор послышался страшный грохот от мощных взрывов. Воздух вмиг стал ядовитым от дыма и газов.
Казалось, все это длилось очень долго. Пока мы бежали, шли, спотыкались, падали, вставали и снова бежали, тяжело дыша (Зигги даже бросил свой рюкзак), пламя объяло почти всю растительность сверху. Со всех сторон шел едкий дым, потоки лавы, огонь выбивался уже не только из жерл пиков, но и почти под нашими ногами.
- Давайте быстрее! – кричал док, запинаясь. Он, как и положено было при его теперешнем состоянии, бежал налегке.
Неожиданно Зигги споткнулся и сразу же с криком провалился в разверзшуюся под его ногами бездну, их которой тотчас же показался столб пламени.
- Зигги, нет! – вне себя закричала Дайэн, некстати остановившись посреди дороги и тем самым задержав все наше бегство.
Крис, недолго думая, схватил ее за руку и почти силой стремительно потащил вперед. Она даже не думала сопротивляться, ибо это было бы сейчас верхом глупости.
Мы уже почти ничего не видели кругом себя и бежали напропалую, думая каждый только о своем собственном спасении...
Наконец, мы увидели невдалеке поблескивающий в свете яркого пламени борт «Экинтауса». С огромными усилиями, преодолевая лихорадочную дрожь земли, мы добрались до нашего маленького парохода, влезли на палубу и, наскоро залив в баки горючее, вывели «Экинтаус» из еще не объятой пламенем бухты. Он был цел, хотя некоторые внешние детали почернели от копоти. Впрочем, теперь это было уже неважно.
- Ну вот. Все кончено, ребята… - сказал руководитель всех наших злоключений. – Нам всем, конечно, жаль Зигги и Эла, но мы сохраним о них добрую память. Прощай, Земля Наваждений!..
Навигатором у нас теперь стал Арни Холлен – он хорошо запомнил путь и с помощью профессора вел корабль прямо по курсу. Док со своей сломанной рукой не мог выполнять эту задачу, но тем не менее он держался молодцом, ни разу не спасовал. Тем более что никакой ноши перед этим у него не было.
Дэн Браун, доктор Эдвардс, Дайэн и Крис расположились на палубе, прижавшись спинами к надпалубной части судна. Я и Дрегон встали на корме у самого борта и наблюдали за пылающей землей Шоуэна, а наш пароход стремительно удалялся от острова, ведомый сильной рукой Холлена. Хотя, наверно, я сгущаю краски – для того, чтобы крутить штурвал, жать рычаги и давить на педали, особой силы не требовалось.
Все, кроме старого профессора и рулевого Холлена, смотрели на происходящую катастрофу, передавая друг другу бинокль. Там, на берегу, метались черные фигуры бегущих в панике людей – до нас явственно долетали их крики. Фигур было множество – я насчитала около четырнадцати человек. Это были в основном, судя по нарядам, туземцы, но среди этой мечущейся толпы я заметила четверых представителей белой расы. Присмотревшись в бинокль, я с трудом узнала одного из них – это был Лукас Доунтон, сын нашего злейшего врага, теперь уже ушедшего в небытие. Я передала бинокль мистеру Эдвардсу.
- Ага, - произнес док, - выходит, кто-то из этих негодяев уцелел и привел еще людей из своей мафии... Но я не могу понять, зачем он притащил с собой этих туземцев?
- Я на все сто уверен, что они из той деревни на атолле. – Крис нахмурился и беззвучно зевнул. – Не может быть, чтобы их не подкупили. Но теперь они думают о другом.
С замиранием сердца мы наблюдали, как оставшиеся на берегу люди метались, кричали и бросались в воду вслед за уплывающим белым пароходом. С каждой следующей минутой эта мрачная картина становилась все дальше, и до нас уже почти перестали доноситься душераздирающие крики гибнущих гангстеров и подкупленных ими несчастных дикарей.
С затаенным, мистическим страхом и экзальтацией мы смотрели на происходящую катастрофу. Мы все чувствовали глубочайшее сожаление и одновременно с этим – неописуемую радость от того, что мы остались живы и едем домой. Все осталось в прошлом, все наши приключения и неприятности. Прощайте, четырнадцать наваждений, суть которых мы не успели разгадать и которых, по всей вероятности, на деле не существовало и они были придуманы д-ром Эдвардсом! Я все-таки думаю, что их было гораздо больше, но совсем другого рода.
Вместе с этими мыслями в глубине души росла ностальгия. Мы никогда больше не узнаем о том, что представляет собой эта загадочная земля и не докажем ни одной смелой гипотезы, с ней связанной. Вместе с землей Шоуэна исчезала и тайна «взбесившегося времени», исчезали загадки таинственного, необыкновенного леса, которые могли бы стать мировой сенсацией.