- Фу, гадость! - вырвалось у Косты.
Глеб отпрянул назад и упал - паутина толщиной с корабельный канат крепко стягивала ногу. Забарахтался, как муха, угодившая в клей. Коста не мешкая перепрыгнул через него и влупил булавой по передним лапам паука. Послышалось громкое шипение, и откуда-то из-под паучьего брюха вырвалась тугая струя пены. Она ударила Косту в грудь и опрокинула на пол.
Глеб совладал с собой - коротким ударом разрубил паутинный аркан и вскочил на ноги. Шипение не прекращалось, пена брызгала на стены и потолок. Глеб пригнулся и, целя в брюхо чудовища, выбросил вперед руку с мечом. Паучье тело было покрыто пластинчатым панцирем, клинок угодил в узкую щель и застрял в ней. Глеб дернул меч на себя и тут же получил удар по голове, от которого в глазах помутилось, а уши наполнились дребезжанием. Осознание смертельной опасности придало сил - всем телом рванулся назад, выдернул меч вместе с пучком каких-то лохмотьев и рухнул, сбитый с ног новым ударом...
- Вставай! Вставай!
Это кричал Пяйвий. Он помог Глебу подняться, сунул в руку выпавший меч. Впереди, в трех шагах, Коста молча бился с чудищем. В этот миг он был похож на молотильщика - булава падала на панцирь, как цеп на ржаные снопы. Слышался хруст, во все стороны летели осколки.
- Готов!
Коста шагнул к стене, его грудь вздымалась, как кузнечный мех. Паук еще шевелился, дергая перебитыми лапами, пена тонким ручейком сочилась на пол и растекалась маслянистыми лужами.
- Отрава... - проговорил Пяйвий, содрогнувшись.
- Сами догадались.
Коста уронил булаву и сбросил с плеч печок, на котором зияла большая дыра, прожженная пеной. Глеб посмотрел на свои ноги и увидел, как на каньгах медленно расползаются черные пятна.
- Бежим отсюда. Скорее!
За следующим поворотом они наткнулись сразу на двух пауков. Из уст Пяйвия вырвался вопль отчаяния, но Коста с удивительным спокойствием пробасил:
- Одолеем!
Вдвоем с Глебом они врубились в сплетенье паучьих лап. Обрывки паутины хлестали по лицам, сгустки ядовитой пены черными кляксами садились на рукава, на каньги, на ярры, прожигая материю насквозь и опаляя кожу. Коста гвоздил булавой по панцирям, круша толстые пластины, как ореховую скорлупу. В его глазах сверкало неистовство, борода и волосы, мокрые от пота, слиплись и торчали, как колючки. Глеб не отступал ни на шаг - рубил паутину, кромсал щетинистые лапы. Опьяненный боем, забыл об опасности, забыл, где он и для чего он здесь, забыл даже о Пяйвий, всю силу, всю энергию души и тела вложив в эту безумную и безжалостную борьбу.
Груды осколков, обрубки лап, клочья паутины, пена И слизь - все перемешалось, слиплось в комья. Глеб застыл с поднятым кверху мечом, увидев, что рубить больше некого и нечего.
- Дальше! - закричал Коста, потрясая булавой над поверженными монстрами.
Дальше были змеи длиною в несколько саженей, жуки со стальными надкрыльями, гигантские ящерицы, вид которых напомнил Глебу о морском драконе... Хищные зубы, жала, ядовитая слюна - встреча с любым из чудовищ могла стать последней. Глеб и Коста потеряли им счет - нечисть появлялась из-за каждого угла. Меч и булава раскалились от ударов, ладони, сжимавшие оружие, покрылись волдырями и кровоточили. По примеру Косты Глеб сбросил с плеч изодранный печок, а немного погодя стряхнул с ног и каньги. Но холод каменных плит не мог остудить разгоряченные ступни. Страшная жара распирала тело, стискивала голову железным обручем, застилала глаза дымной пеленой. Глеб рубил и рубил, времени на передышку не было и быть не могло. Он продирался сквозь скопления разных по форме, но одинаково мерзких существ, махая мечом уже почти наугад. Он не надеялся победить и не надеялся выжить. Он знал, что чудища будут появляться до тех пор, пока он не упадет замертво...
- Стоп!
Качались стены, качался потолок, качался пол под ногами. Меч со свистом рассекал воздух.
- Хватит! Хватит!
Что такое? Глеб опустил руку. Его повело в сторону, и он ударился плечом о стену. В голове слегка прояснилось. Коридор впереди был пуст. Рядом стоял Коста, чуть поодаль - Пяйвий. Лицо лопина было покрыто ссадина-" ми, а в руке был меч, с которого стекала вязкая струйка.
- А где?..
Глеб не договорил. По коридору вновь разнесся грохот.
- Шаги!
Коста приободрился, под измочаленной рубахой опять вздулись бугры. Он перебросил булаву из одной руки в другую и стал разминать одеревеневшие пальцы. Глеб покосился на него, проговорил измученно:
- Чему рад?
- Люди идут!
- Враги...
- Все равно люди. С ними драться сподручнее, не то что с этими...
Шеренги черных фигур надвигались одна за одной. В каждой шеренге было по четыре воина, вооруженных короткими кривыми мечами. Лиц не было видно - их закрывали круглые маски с прорезями для глаз.
- Черные Братья... - промолвил Пяйвий. Глеб считал: четыре, восемь, двенадцать... двадцать... тридцать два... Черным воинам не было числа - хвост колонны терялся в дальнем конце коридора. Глеб понимал, что нападут они не все сразу - пространство между стенами невелико, и биться предстоит с каждой шеренгой по отдельности. Четыре на три - куда ни шло. Но в затылки этим четверым дышат другие четверо, а за ними еще и еще. Справиться с такой оравой немыслимое дело, будь ты хоть трижды великий боец. Десять собак одного медведя всегда завалят, а уж сто...
Глеб заскрипел зубами. В голове нарисовалась картина: тупа Ляйне, толпа, мокрые глаза, протянутые руки. Припомнилось, как кричали: "Руши! Руши! Мин тов-раш!" А еще - строгое лицо Элльма и его голос: "Я получил ответ: Аццы смогут убить не лопины, Аццы смогут убить смелые люди из племени руши". Видно, плохой пророк нашептал ему эти слова. Хотя... "Я думал, вас будет больше". Дружину бы сюда! Десяток-другой таких же смелых - тогда бы поглядели, кто кого...
- Не кисни! - снова пробасил Коста, как будто угадав мысли Глеба. Одолеем!
Одолеем? Как? "Я чувствую - в вас есть сила". Сила силе рознь. Глупцами надо быть, чтоб идти втроем на войско. А не идти нельзя. Нельзя никак...
- Ну... не выдай!
Коста размахнулся так, что грудь выгнулась колесом, а на рубахе затрещали уцелевшие швы. Булава прошлась по передней шеренге, словно по частоколу. Мечи в руках Черных Братьев зазвенели, сшибаясь друг с другом. Глеб бросился на них, оглушенных и опешивших, и в несколько приемов разделался со всеми четырьмя. Коста поднял булаву для следующего удара.
- А говоришь, не справимся!
Новая шеренга шагнула вперед, ощетинясь мечами. Двое сразу насели на Глеба, двое - на Косту, и пошла рубка. На помощь подоспел Пяйвий, одного оттянул на себя. Глеб в запале уложил своего быстро и бесхитростно - и тут же принял удар следующей шеренги.
- Я здесь! - К ногам Косты свалились два безжизненных тела, он перешагнул через них, и булава раскрошила череп черного воина, как глиняный горшок.
Пока все складывалось как нельзя лучше. Черные Братья, теснясь в узком проеме, бестолково махали мечами и мешали друг другу. Но черная сила была велика, она была неиссякаема, и напор не ослабевал. Шеренги накатывались, как морские волны. Откуда? Улучив момент, Глеб скользнул глазами поверх вражьих голов и увидел совсем близко конец коридора, а дальше...
- Смотрите!
Рука Косты работала, как рычаг. Молотя Черных Братьев, он на мгновение вскинул глаза.