В июле 1941 года советская авиация нанесла удары по нефтебазам в Плоешти. Наша авиация, базировавшаяся на островах Саарема и Хиума, в августе совершила 10 налетов на Берлин, Штеттин, Кольберг, Данциг. Эти удары имели большое не только военное, но и политическое значение, так как убедительно разоблачали ложь нацистской пропаганды, утверждавшей, что вся советская авиация уничтожена.
Однако вернемся к первым дням войны. Как уже указывалось, от ударов врага вместе с авиацией особенно сильно пострадали танковые войска и артиллерия, значительная часть стрелковых соединений. В результате врагу в начале войны удалось еще больше увеличить соотношение сил в свою пользу, завоевать господство в воздухе и захватить военную инициативу в свои руки. Наступили тяжелые дни для нашей страны и ее Вооруженных Сил, суровая полоса невзгод. То было время испытаний на прочность нашей политической, экономической и социальной системы, всего уклада жизни. Стоял вопрос: быть или не быть первому в мире социалистическому государству, завоеваниям Великого Октября.
Советские люди знают главный итог вооруженной борьбы своего народа в минувшую войну - разгром германского фашизма. Они хорошо знают, какой дорогой ценой добыт этот итог. Нет почти ни одной семьи в нашей стране, которую миновала в ту пору похоронная. Исключительно тяжелой была эта война.
Если рассматривать любые воюющие стороны в минувших вооруженных конфликтах, то трудно найти такие государства, которые, готовясь к войне, начав ее, не рассчитывали бы на победу. Фашистская Германия и ее руководители также рассчитывали на нее. Несмотря на авантюристичность своих планов, главари рейха и вермахта готовились к войне тщательно, изучали экономический, политический и военный потенциал Советского Союза и были самонадеянно уверены в своем успехе.
Советский народ давно знал, что ему придется воевать с империалистическим хищником, и готовился к встрече с ним. Уже сразу после Великого Октября, когда по всему миру прогремела очистительная революционная гроза, империализм начал готовить агрессию против Советов, новую трагедию для человечества - вторую мировую войну.
Прозорливо предвидя ее, В. И. Ленин еще в 1921 году говорил, что к этому неизбежно приведет международная политика финансового капитала. По мысли Ленина, вопрос об империалистических войнах - это "вопрос о том, будет ли в следующей... на наших глазах вырастающей из капитализма, империалистской войне перебито 20 миллионов человек (вместо 10-ти миллионов убитых в войне 1914 - 1918 годов с дополняющими ее "мелкими" войнами, не конченными и посейчас), будет ли в этой неизбежной (если сохранится капитализм) грядущей войне искалечено 60 миллионов (вместо искалеченных в 1914 - 1918 годах 30 миллионов)"{10}.
В лице Германии реакционные круги Запада хотели создать "антибольшевистский бастион". Осуществляя план Дауэса, главными инициаторами которого были США и Англия, державы - победительницы в первой мировой войне направили в Германию свои капиталы, тем самым помогая ей в короткий срок обновить и модернизировать тяжелую промышленность. Политическим продолжением плана Дауэса явилась Локарнская конференция. Принятый на ней Гарантийный пакт призван был застраховать Англию, США и Францию от германской агрессии и проложить для нее путь на Восток. Уже тогда английский министр иностранных дел О. Чемберлен недвусмысленно заявил, что Германия станет союзником всех остальных государств - членов Лиги. Ее сила станет их силой. Ее слабость будет их слабостью. Все остальные государства будут вынуждены оказать помощь Германии, и те, кто разоружил Германию, должны будут опять вооружить ее{11}.
Фюрер фашистской партии Гитлер, еще отбывая с комфортом заключение в Ландсбергской крепости, так изложил в написанной им библии фашизма "Майн кампф" свое кредо: "Мы, национал-социалисты, сознательно подводим черту под направлением нашей внешней политики в довоенное время. Мы начинаем с того, на чем остановились шесть веков тому назад. Мы приостанавливаем вечное стремление германцев на юг и запад Европы и обращаем свой взор на земли на востоке. Мы порываем, наконец, с колониальной и торговой политикой довоенного времени и переходим к территориальной политике будущего. Но когда мы сейчас в Европе говорим о новых землях, то мы можем в первую очередь думать только о России... Кажется, что сама судьба указывает нам путь"{12}.
Основы внутренней и внешней политики германского империализма глава нацистской партии изложил на четвертый день после прихода к власти. Вот они, эти зловещие основы: "1. Внутренняя политика. Полное изменение нынешней внутриполитической ситуации... Истребление марксизма огнем и мечом. Приучить молодежь и весь народ к тому, что нас может спасти только борьба... Усиление военной готовности всеми средствами... Строжайшее авторитарное государственное управление. Ликвидация раковой болезни демократии.
2. Внешняя политика. Борьба против Версаля. Равноправие в Женеве. Однако это бесполезно, пока народ не преисполнился военной готовности. Забота о союзниках...
4. Создание вермахта - важнейшая предпосылка для достижения цели: восстановления политической власти... Как обращаться с политической властью после ее завоевания? ...Возможно... завоевание нового жизненного пространства на Востоке и его безжалостная германизация..."{13}
Германия становилась главным очагом второй мировой войны, ударным кулаком международной контрреволюции. Это было на руку западным державам, которые всячески потворствовали Германии в возрождении ее мощи для похода на Восток. В империалистических кругах с ликованием встретили поджигательскую речь Гитлера, которую он произнес во время наглой церемонии похорон Гинденбурга в августе 1934 года под Грюнвальдом. Бесноватый фюрер, готовивший "Дранг нах Остен", перед знаменами немецких полков времен первой мировой войны призывал к реваншу, к походу на Советскую Россию.
За четырехлетний план экономической подготовки войны против Советского Союза проголосовал нюрнбергский съезд национал-социалистской партии. Заправилы фашистской партии, их восторженные поклонники и лакеи, бывшие верноподданные кайзеровской империи, которые еще в семнадцатом году вопили о необходимости войны с Советской Россией, палачи немецкого народа и будущие палачи многих народов Европы, истерически ратуя на съезде в Нюрнберге за новый поход против СССР, не предполагали, что сами себе подписывали тогда смертный приговор. Спустя девять лет, осенью 1945 года, основатели "тысячелетнего" третьего рейха, заправилы германской промышленности, "покорители" Вселенной, ярые враги коммунизма заняли места во Дворце юстиции в том же Нюрнберге на скамье подсудимых - последней "резиденции" бывшего нацистского руководства. Международный военный трибунал от лица народов мира пригвоздил их к позорному столбу истории за развращение миллионов немцев, за навязанную человечеству невиданную трагедию, за международный разбой, за 50 миллионов загубленных жизней, из которых 20 миллионов потеряла наша страна, свыше 6 миллионов Польша, более 1 миллиона 700 тысяч Югославия. 12 миллионов человек из разных стран было угнано в рабство. Вторая мировая война нанесла колоссальный материальный урон многим народам и государствам. Средства, затраченные на ведение войны, разрушения, причиненные ею, составили 4 триллиона долларов. Советский Союз потерял 30 процентов национального богатства.
На скамье подсудимых не было Гитлера, Геббельса и Гиммлера. Их преступная жизнь оборвалась раньше. Перед самым судом покончил собой главарь "невольничьего рынка" Лей. В дни капитуляции паралич разбил организатора перевооружения Германии Круппа. Другие чудовищные "сверхчеловеки", дипломаты крови и шантажа, пираты XX века, шефы и надсмотрщики концлагерей, истопники газовых печей, которых не мучили угрызения совести, получили возмездие от Международного военного трибунала. Правда, по воле западных руководителей и их юристов кое-кому из преступников были смягчены приговоры. Но возмездие все же не миновало варваров, насаждавших повсюду жестокость и средневековую инквизицию. Человечество не простило и никогда не простит невиданных преступлений фашизма, пока на Земле будет жизнь.