— Я так и думал. Буря, похоже, утихла, так что, надеюсь, обратно мы доберемся быстро.
Пока он продолжает собираться, я извиняюсь и ухожу глубже в пещеру, чтобы незаметно справить нужду. Леми, конечно, идет за мной. Я никогда не могу сделать свои дела без него. Когда заканчиваю, чувствую себя немного лучше и все еще радуясь тому, что спазмы прошли. Андор уже собрался и готов к отправлению. Он протягивает мне мой рюкзак, я перекидываю его через плечо, а затем беру мечи и закрепляю их в ножнах на спине.
Он пристегивает кожаный мешок к поясу, проверяет, что флаконы с суэном на месте, и кивает.
— Хорошо. Думаю, мы готовы. Только не забывай, мы все еще на территории кроведрагов. Ты однажды спасла меня, но я не позволю этому повториться. Я не хочу подвергать тебя такому риску. Так что давай двигаться быстро и тихо.
Я киваю, хотя если он думает, что я просто оставлю его на съедение драконам, то он сильно ошибается.
Глава 18
Андор
— Где Бринла? — спрашивает Фит, член моей команды, передавая мне кружку. — Мы собираемся поиграть в карты. Всегда лучше иметь четное количество игроков.
— Думаю, она на палубе, — говорю я, принюхиваясь к напитку. Затем морщусь. — О, Тумбс опять приготовил свой грог?
— Это ром, — объявляет Тумбс, хлопая меня по спине, из-за чего напиток проливается, и воздух наполняется кислым запахом патоки.
— Это грог, — поправляю я. Он протягивает свою кружку, и я с неохотой стучу по ней своей. — На здоровье, наверное.
Я выпиваю эту ужасную жидкость, а все остальные скандируют:
— На здоровье, на здоровье!
Мне удается проглотить ее, и моя кружка вдруг снова оказывается наполненной, и я почему-то держу уже две кружки.
— Эта для Бринлы, — говорит Тумбс. — Девочка ужасно тихая последние два дня. Возможно, ей нужно что-то, чтобы справиться с волнением. Завтра мы высадимся на Земле изгнанников.
— Спроси ее, не хочет ли она поиграть в карты, — добавляет Фит.
Я киваю и поднимаюсь по лестнице на верхнюю палубу с двумя кружками, наполненными грогом.
Здесь, наверху, тихо, ветер устойчивый, море спокойное, а небо усыпано яркими звездами. Первые несколько дней после отплытия из Мидланда море бушевало так же, как и при подходе к нему, но чем ближе мы к Эсланду и Земле изгнанников на юге, тем больше погода меняется. Интересно, может быть, это предзнаменование, предупреждение о том, что впереди все может быть не так спокойно?
Кирни сегодня стоит у штурвала, что очень кстати, когда Тумбс разливает самогонный ром. Я киваю ему, а затем смотрю вниз на палубу и вижу Бринлу на носу, рядом с ней послушно лежит Леми. Она смотрит на залитую лунным светом воду, отблески слегка отливают розовым из-за слабого сияния розовой луны цикла, и, хотя она сидит спиной ко мне, я почти вижу ее серьезное, задумчивое выражение лица.
С тех пор, как мы покинули Мидланд, едва не лишившись своих жизней, она стала немного отстраненной. Иногда я задаюсь вопросом, не вернулась ли ее боль и не пытается ли она ее скрыть. В другие моменты волнуюсь, не сказал ли лишнего. Может быть, я действовал слишком решительно. Я думал, что держу себя в руках, думал, что поступаю благородно и правильно, предлагая отпустить ее. Освободить ее от сделки, которую она изначально не хотела заключать.
Возможно, она жалеет, что не согласилась на мое предложение.
Возможно, как только мы ступим в Темный город, место, в котором я никогда не был, но которое она знает, как свои пять пальцев, она планирует покинуть меня навсегда.
Или заманить в ловушку.
Мун ничего не сказала о ее тете, кроме того, что она ждет нас.
Значит, она будет ждать нас…
Я выкидываю эту мысль из головы. Бринла на днях спасла мне жизнь. У меня нет причин не доверять ей. Тем более, что я постоянно прошу ее доверять мне.
Леми поднимает голову и пару раз стучит хвостом по палубе, когда замечает меня. Честно говоря, мысль о том, что Бринлы не будет рядом со мной, причиняет боль, но я буду скучать по псу почти так же сильно.
Она слегка поворачивает голову и смотрит на меня, но не двигается с места, волны ритмично разбиваются о корпус, словно музыка для моих ушей. Ее волосы заплетены в свободную косу, на ней кожаные бриджи и темно-синяя рубашка, которую она одолжила у меня, подвязав ее веревкой на талии, чтобы она сидела по фигуре. Я никогда раньше не видел женщину в моей одежде, и должен признать, что это влияет на меня, как будто это визуальный знак того, что она моя.