Я тупо смотрела по сторонам, не понимая, что происходит и что делать. В ушах какой-то странный высокий звук с металлическим оттенком.
Я с трудом моргала, мое тело гудело, и вся правая сторона болела от сильного удара о дверь, но я никак не могла осознать, что со мной еще не так. Почувствовала пульсирующую боль в районе виска, подняла руку и прижала к месту очага боли, чтобы ощутить теплую влагу на пальцах. Тупо смотрела на свои окровавленные пальцы, мир и произошедшее с трудом дошли до меня. Я резко повернулась в сторону Паши. Он склонился в мою сторону, свесив голову и почти повалившись на подлокотник, но удерживаемый ремнем безопасности. Из рассеченной брови кровь щедро заливала левую сторону лица и окропляла кожу подлокотника.
— Паш! — хрипло гаркнула я и закашлялась, вдохнув слишком глубоко запорошенный химией от подушек воздух, и потянула к нему дрожащие похолодевшие от страха руки. — Паша!
Он открыл глаза, расфокусировано глядя перед собой. Я попыталась приподнять его голову, но заевший ремень безопасности не давал моему отчего-то трясущемуся телу развернуться к нему корпусом. С трудом, раза с пятого смогла отстегнуть ремень, но Паша уже пришел в себя, откинулся на сидение, отпихнув сдутую подушку, открыв ужасающее зрелище сильно вогнутой в салон междверной стойки и его двери. Стряхнул осколки бокового стекла с джинс, рукавом белой рубашки оттер лицо и вперил в меня внимательный взгляд.
— Нормально? Ты цела? Кис?
Я покивала, не чувствуя ни слез запоздалого испуга, ни боли от движения в плече, которым я приложилась.
— Хорошо. — Он поморщился, откинувшись на кресло и прикрывая глаза, я только тут заметила, как бледна его кожа.
— Паш, как ты? — Хрипло спросила я, бесполезно дергая ручку пассажирской двери. — Паш?
— Нормально. — Он приоткрыл глаза, почему-то с трудом скосив на меня взгляд. — Все нормально. Тряхануло просто хорошо, когда машину боком повел. Испугался, что если в лобовое пойдем, движок в салон влетит и тогда мы оба трупы. Дверь вообще не открывается?
— Нет. — Чувствуя внутри такую ненужную, такую позднюю загорающуюся панику, прошептала я, глядя на блестящий хром ручки.
— Нас дороге крутануло, приложило твоей стороной об отбойник, поэтому дверь клинит.
Я зачем-то огляделась, он выстрелил рукой, чтобы отвернуть меня за подбородок, но было поздно, я уже увидела все через заднее стекло. Мы прорвали отбойник, и треть кузова вместе с левым задним колесом были не на земле. Повисли над обрывом. Хриплый вздох расправил легкие насытившие кислородом адреналин, который вместо крови стремительно лился по сосудам.
— Паш?.. — я не различила свой голос сквозь бешенное сердцебиение, отдающее в ушах.
— Киса… слушай меня очень внимательно. Надави на лобовое. Без резких движений, иначе можно тачку раскачать, что не есть гуд. Просто дави что есть сил. Киса, блядь!
— Я слушаю-слушаю!.. — онемевшими губами произнесла я, глядя в его мертвенно бледное лицо с черными в темноте потеками крови.
— Дави! Сейчас. Начинай. Никаких резких движений. Поняла меня? Никакой резкости. Просто упрись и дави.
— А…
— Киса, надави на лобовое!
Я не почувствовала ни слез, смешанных с кровью, ни бурлящего в сознании страха, сжигающего способность мыслить рационально. Лобовое стекло под моими пальцами поддавалось плохо. Вот если бы рывком… Но дергаться нельзя. Нельзя. Страх, животный панический ужас от осознания, что почти часть машины над пропастью, сковывал движения не позволяя вкладывать в них достаточно силы.
— Ногами попробуй. — Напряженно произнес Паша, внимательно глядя в мое кривящееся от бессилия лицо.
Я аккуратно и максимально отодвинулась в угол сидения, уперлась в него копчиком, неверными пальцами расстегнула ремешки сандалий на платформе и скинула их на пол. Упор ногами дал больше результатов — стекло затрещало и отошло в правом верхнем углу. Отогнулось. Еще чуть давления и отошло снизу. Наполовину от крепежа, удерживающего его до середины капота. Я не поняла, откуда красные разводы на стекле, до моего сознания никак не доходило что острые грани из-за выпавших осколков разрезали кожу, и даже впились в нее. Я замерла, испуганно оцепенела, когда ударил мощный порыв ветра и машина, издав скрежетчущий стон, качнулась, готовая сорваться в пропасть. Но осталась на месте
— Вылезай. — Тихий приказ. — Медленно, опять же без резкости. Давай, кис, я следом.