— Нет, — убежденно возразил мальчик, — не сказав мне, она ни в жизнь не уехала бы.
Во время бесплодных поисков Сашка рассказал тете Клаве, что хотел сообщить своей подружке о бронедивизионе, о щедром командире Беретти, о том, что он никому-никому на свете, кроме главкома, не может подчиняться, а затем предложил своей спутнице вафлю мороженого, которой собирался угостить Гражину. От мороженого Верещагина отказалась, а вот о разговоре Иванова и Беретти попросила повторить снова.
— Приказано с места не двигаться и никому не подчиняться. Я тебя правильно поняла? — уточнила молодая журналистка. — Странный приказ. Надо о нем рассказать товарищу Варейкису.
Утром, услышав о приказе, который получил Беретти, Варейкис порекомендовал Верещагиной пойти в бронедивизион, ну хотя бы для того, чтобы взять интервью для «Известий». Но, главное — прощупать настроение солдат, выяснить, что за человек Беретти, почему им так заинтересовался Клим Иванов. Не замышляют ли чего левые эсеры в Симбирске?
Что же касается Гражины, то ее поиск Иосиф Михайлович решил поручить товарищам из городской милиции. Доморощенные пинкертоны, пожалуй, с этой задачей не справятся.
Клава не осталась в долгу. В ответ на «доморощенных пинкертонов» она заявила, что у дочери погибшей на московских баррикадах революционерки хватило классового чутья, чтобы не встречаться с тетенькой-буржуйкой. Вот и сбежала от этой прекрасной перспективы. Ведь все равно для тетушки ее собака будет дороже племянницы.
— Кстати, все забываю, как зовут собаку мадам Синкевич? — с вызовом спросила Клава у Иосифа Михайловича.
— Трезор, — машинально ответил Варейкис.
— Правильно. Ведь вы уже мне говорили. Так вот девочка не захотела делить любовь тетушки с Трезором.
— Кстати, учительница такая же буржуйка, как и ты — дочь врача…
— Спасибо за сравнение. Но вы забыли, что я большевичка.
— Этим, Верещагина, не хвастаются.
И все-таки главную роль в розысках Гражины сыграла журналистка, а не милиция, которая без всякого энтузиазма встретила поручение Варейкиса. Попробуй найти беспризорную девчонку, когда их полно не только в Симбирске, но и во всем Поволжье, а милиционеров раз-два, и обчелся.
Клавдия встретила девочку в бронедивизионе. Гражина чувствовала себя среди солдат как старая знакомая. Вначале, увидев Верещагину, она хотела спрятаться за спины солдат; но потом раздумала и вышла ей навстречу:
— Здравствуйте, тетя Клава, вы не думайте, деньги я вам верну. Уже у меня почти все есть. Вот солдаты дали.
— Какие деньги, что ты болтаешь?
— За газеты.
Девочка рассказала о той неприятности, которая произошла с ней на базаре.
— Эти солдаты мне обещали, если я им покажу тех матросов, так они с них шкуру спустят. Вот я и не могу к вам вернуться, пока матросов не найду.
— Глупости, с анархистами мы сами рассчитаемся. Кстати, чрезвычайной следственной комиссии пришлось арестовать за грабежи нескольких матросов-анархистов. Может быть, и твои недруги в тюрьму угодили. Пойдешь туда со мной. Сашка там с ног сбился, все тебя ищет. Мороженым хочет угостить.
— Да ну, — обрадовалась девочка. — Вот это кореш.
— И тетушку твою товарищ Варейкис разыскал. Так что ждет тебя приятное знакомство. — Обращаясь к солдатам бронедивизиона, Клава попросила: — Присмотрите за ней, товарищи, чтобы не сбежала. Мне надо у вашего командира интервью взять.
— Интервью — это по-ученому теперь называют, — засмеялся молодой водитель броневика.
— Только барышня спутала, — поддержал шутку его товарищ. — Хоть интервью, хоть что, но дать должна она, а уж командир взять.
— Зачем к командиру идти, — добавил длинноусый шофер с лихо надетой на затылок кожаной фуражкой. — Это самое интервью и мы можем с вами произвести, по самой последней науке. А то нет, хлопцы?
— Наржались? А теперь помолчите, — смело оборвала солдатские шуточки Верещагина. — Запомните, не барышня, а товарищ. А интервью, чтобы вы знали — так называется беседа, которую берет журналист у кого-либо для газеты. Вот я и хочу поговорить с вашим командиром, чтобы в газете «Известия Симбирского Совета» рассказать, как герои революции — солдаты бронедивизиона намерены воевать, а не девушек лапать, — Клава стукнула по рукам шофера в кожаной фуражке, который ухватил ее за плечи и попытался чмокнуть в щеку.
— Футы-нуты, ножки гнуты, испугала, — поднял упавшую на пол фуражку солдат.
Солдаты предупредили журналистку, что Беретти с ней беседовать не станет. В бронедивизион прибыл командующий Симбирской группой войск и губвоенком. Через несколько минут начнется митинг.