Стоило бы пожалеть, что он высказался, начав тем самым новую фазу чуть ли не вечного спора, но Эйлер не сомневался, что был прав, когда возразил Линдалу. Он словно нёс невидимый крест поддержания стабильности на станции. В любой момент он обязан напомнить, что не допустит изменений. Иногда, стоя в своей спальной капсуле и глядя на закаты и рассветы на Земле, он понимал, что не знает ответа на свой вопрос. Почему, ну почему он это делает?
На этот раз у Эйлера не было никакого желания продолжать начатую им перепалку. Он поднялся и вышел в тамбур.
В модуле отдыха никого не было. Эйлер поднялся в Купол, прижался к гладкому стеклу и взглянул на планету. Она всегда действовала на него успокаивающе. Сейчас космическая станция пролетала над Тихим океаном, тёмным и мрачным. На Земле была ночь. Ближе к северному полюсу вспыхивали огоньки-молнии, на юге планету заволокло облаками. Материк выглядел чёрным и чистым. И вдруг прямо посередине континента Эйлер заметил огонёк: небольшой, оранжевый, одинокий. Что это за явление? Такого молодой инженер не видел ещё ни разу. Эйлер сильнее прижался лбом к стеклу, ему нужно быть к странному свету ближе. Его тянуло туда изо всех сил. Когда станция оказалась прямо над огнём, Эйлеру показалось, что он видит причину свечения, но в тот же миг Солнце показалось из-за горизонта и ослепило наблюдателя. Огонёк исчез.
4
От самой дальней фермы до ближайшего заброшенного модуля нужно было лететь не меньше 20 метров через открытый космос. Как инженеру, не преодолевшему порог в 500 тысяч рассветов, работа в скафандре доставалась Эйлеру чаще, чем другим. Но ему нравилось исследовать брошенные модули, иногда он делал это просто так. В них часто можно было найти нечто интересное. Там был и последний во Вселенной шаттл. Теоретически на нём можно было слетать на планету и обратно, на вид он был в рабочем состоянии. Если что-то и не работает, это можно починить. Проблема только в том, что никто не знает, что там, на Земле, ведь все они родились и выросли в космосе.
В последний раз Эйлер выходил в открытый космос 20 рассветов назад, в конце предыдущей смены. Его личный скафандр кое-где протёрся, но инженер подлатал его с помощью изоленты, которую нашёл в старом модуле. Из неиспользуемых 34 модулей Эйлер обшарил уже 12. Постепенно он доберётся и до шаттла, это его цель.
Мол помогла натянуть перчатки и закрепить их, проверила, надежно ли закреплён чемоданчик с инструментами. После чего открыла дверь в шлюз.
– Удачи, – традиционное похлопывание по плечу от старшей коллеги настроило на рабочий лад.
Сегодня на очереди модуль Кибо. Раньше здесь была исследовательская лаборатория и роддом для первых астронов. Должно быть, в модуле осталось много полезных ресурсов. Эйлер проверил работу рации, после чего прикрепил её к скафандру и шагнул вперёд, навстречу звёздам.
Расстояние до Кибо он планировал преодолеть в два этапа: сперва до модуля Хара, затем, хорошенько оттолкнувшись, он долетит до Кибо. Первый этап прошёл как по маслу. Оказавшись у борта Хары, Эйлер посмотрел вниз, на планету. И увидел огонёк.
Несмотря на то, что на Земле был день, свет ясно различался на фоне грязно-зелёной суши. Вокруг источника, казалось, не было ничего, что бы могло объяснить его происхождение. Просто равнина и, может быть, редкий лес. Или же это была пустыня, Эйлер не мог знать наверняка.
– Все в порядке? – раздался голос Мол, искажённый радиопомехами, постоянными спутниками космических «прогулок».
– Ты видишь его?
– О чём ты? Ты знаешь, мне не видно модуль отсюда. Что-то случилось?
Вместо ответа Эйлер провожал взглядом огонёк, проплывавший относительно станции влево. Инженер протянул руку, будто хотел дотронуться до него.
– Эйлер?
Свет скрылся за бортом одного из модулей станции. Только тогда инженер отошёл от его гипнотического влияния.
– Всё хорошо, иду по плану.
– Ты сегодня не в форме, – сказала Мол, когда молодой инженер вернулся на станцию. – Может, тебя подменить? Ты устал?
– Не знаю. Наверно, ты права. Найдёшь кого-нибудь до конца моей смены?
– Не вопрос, – Мол весело подмигнула и шутя пихнула Эйлера в бок. Но инженеру было не до шуток. У него закружилась голова, а тело прошила мелкая дрожь. Толку от исследования Кибо было немного. Он не мог ни на чём сосредоточиться, всё валилось из рук. Мысли крутились только вокруг загадочного света. Значит, в тот раз ему не показалось. На Земле кто-то есть. Только вот почему, почему это для него так важно?