6
Хоппер согласилась быстрее, чем он мог себе представить. Эйлер сомневался, что она хотя бы поверит в его слова, не посчитает, что он переутомился и галлюцинирует. А то, что консультант обещала поддержать его на выступлении на Совете уже спустя два рассвета, показалось ему чем-то невероятным. Хоппер поверила ему, не имея никаких доказательств. Она не видела свет своими глазами, но Эйлер решил это исправить. Он пригласил её в купол, когда они облетали евроазиатский континент. Была ночь, и огонёк мерцал ярче, чем когда-либо.
Чтобы не быть голословным и не выглядеть на заседании Совета переработавшим бедолагой, Эйлер несколько снимков: приближенная в сотни раз планета, огонёк на радиоантенне, крошечное строение, вросшее в землю. Выложенное камнями слово «помогите». Вот, значит, где прячутся земляне! Неужели они всё это время жили под землёй, недоступные глазу из космоса? Но почему выбрались теперь? Что у них случилось?
Эйлер приблизил камеру на максимум и повращал по окрестностям. Никого живого. А космическая станция тем временем уплыла слишком далеко для наблюдения за целью. Инженер оторвался от экрана. Не страшно, он и так уже видел более чем достаточно, у него есть доказательства. Сомневаться, что удастся убедить Совет, уже не было смысла. Вот только убедить в чём? Да, они поверят, что земляне выжили, но захотят ли вмешаться? Разрешат ли – об этом страшно даже подумать – отправиться на планету? Нет, так далеко Эйлер пока не был готов зайти. Он будет настаивать на установлении постоянного наблюдения за объектом. Нужно выяснить, сколько там землян, что у них случилось, чем можно помочь им отсюда, из космоса. Раньше они могли менять погоду, уничтожать угрозы, тушить пожары... У них есть для этого все технологии, нужно только вспомнить, как ими пользоваться.
Наконец, момент икс настал. Инженер загрузил снимки на главный экран и призвал всех к вниманию. Фотографии подействовали, как вспышка от взорванного астероида. Посыпались вопросы. Эйлер вновь призвал к тишине.
– Вы видите фотографии участка евроазиатского континента, сделанные несколько рассветов назад. Очевидно, что здесь изображен бункер, который, судя по свету на антенне, – Эйлер выдержал паузу, – обитаем. Мы точно не знаем, кто там живет, возможно, они вообще не выходят на поверхность. Но я думаю, часть землян, действительно, пережила глобальную катастрофу, переместились под землю, в бункеры. Я предлагаю организовать наблюдение за объектом, попробовать установить с ними связь.
Первой заговорила Элион.
– Эйлер, ты уверен, что там кто-то есть? Разве могли земляне незаметно жить под землей так долго? А как же пища, топливо, вода и, в конце концов, солнечный свет? В отличие от нас, им он жизненно необходим.
– Я не берусь сейчас ответить на все вопросы, могу лишь предполагать. Мы ведь обходимся без Солнца, думаю, и они смогли научиться.
– Мне кажется, – вступила Ходжкин, – это не лучшая идея связываться с теми, кто там есть. У меня предчувствие, что они не просто так зажгли фонарь…
– Да, – встрял Эйлер, не дослушав то, что хотела сказать представительница социального отдела, – очевидно, у них что-то стряслось. Им нужна помощь.
– Если все это время они знали о нашем существовании, то почему не подавали признаков жизни, не благодарили, как в былые времена, за хорошую погоду, спасение от катаклизмов?..
– Потому, что мы для них ничего и не делали! – молодому инженеру вопрос Ходжкин показался невероятно глупым. – Они под землей, им не нужна наша погода! Возможно, что-то не так с атмосферой, поэтому они были вынуждены уйти вглубь земли.
– То есть, все это время, мы были им не нужны? – вдруг спросил Ландал. Эйлер напрягся, спорить с юным биологом совершенно не хотелось. Он хорошо был знаком с его способностью переиначивать смысл слов.
– Думаю, – Эйлер постарался взять себя в руки, – они не могли нас забыть. Просто... просто не могли связаться из-за атмосферы.