После очередного подскочила в холодном поту, на часах было шесть утра. Больше спать мне не хотелось. Всю ночь мне снился один и тот же тягучий кошмар. Я просыпалась и пыталась успокоить себя, а после погружалась в сон, и все повторялось. Мне довелось оказаться в старом парке аттракционов, куда мы с подругами любили ходить в детстве. Сейчас он уже давно закрыт, но в моем сне он выглядел таким же, как и прежде.
Я отчетливо чувствовала запах свежего попкорна и сладкой ваты, слышала детский смех и шум аттракционов, как будто все происходит взаправду. Нам с друзьями по десять лет, и мы катаемся на любимых аттракционах, как вдруг все люди, в том числе Моника и Тейлор пропадают и вот я одна посередине пустого заброшенного парка.
Он закрыт, поэтому все освещение выключено, я выбираюсь из большой чашки, в которой мы кружились с подругами еще мгновение назад. Ощущаю, как крошится краска под руками, будто труха. Аромат попкорна сменился на ржавчину. Я в темноте и совершенно одна, мне все еще десять лет, а мой любимый парк превращается в пыль. Мне страшно, лоб покрывается холодным липким потом, пытаюсь кричать, но с моих губ срывается лишь тихий хрип. Никто меня не слышит. Я боюсь превратиться в пыль, в ничто, как и мое любимое место детства, и когда тьма почти завладевала всем вокруг, резко просыпаюсь и долго прихожу в себя.
Я сидела на кухне и наблюдала, как солнечные лучи гуляют по старым желтым обоям, когда в комнату вошла мама. Я не сразу обратила на нее внимание, в голове снова и снова прокручивала ночной кошмар.
— Опять до поздна просидела? Чем занималась на сей раз? — Мама подошла и провела рукой по моим волосам.
— Самоиронией, — я нехотя ответила и еще отпила кофе.
— Это лучше, чем слушать, как ты по ночам высмеиваешь женские романы.
— Когда-нибудь и до них доберусь, — я пригрозила, немного отстранившись от матери, когда она начала заплетать мои волосы в одну косу.
— Видела вчера Тейлор днем. Она так расцвела за лето, ну просто куколка. Тебе стоит брать с нее пример. Убрать волосы как-то иначе, подобрать яркие женственные наряды, — с особенною нежностью говорила она.
Это меня раздражало, я выросла в доме, где преобладают парни и не люблю, когда передо мной заискивают. Мама будто бы книг про воспитание девочек-подростков начиталась и аккуратненько пыталась мне намекнуть, что мне пора менять внешний вид.
— Ну нет, скажи нормально, — я отодвинулась и грозно взглянула на мать.
— Кэйси, — она продолжала делать вид, что не понимает, что я призываю ее к правде.
— Ты выглядишь как мальчишка, а ну, прекращай. Непонятно, где у тебя перед, а где зад. Ты страхолюдина в этой одежде, надень юбку, — я привела пример, интонируя и размахивая руками.
— Я бы тебе такого никогда не сказала, — мама перебила.
— Ой, ну ладно. Будь собой и не надо носиться со мной будто бы я яйцо Фаберже. Не расколюсь, у меня боевая закалка, — я напомнила.
Я росла с мальчиками, родители ждали, что и третий ребенок тоже будет мужского пола. Отец не выделял меня особым отношением, а братья не щадили в играх и не давали мне поблажек только потому, что я девочка и мне это нравилось. Напыщенное лицемерие — вот что меня раздражает больше всего. Я выхватила свои длинные волосы и вернула их в прежнее состояние, пока мама не успела заплести мне косы.
— Это неправильно. Ты молодая девушка, — у матери была припасена целая лекция для меня, но папа вовремя вошел в комнату.
— А мне нравятся мои патлы и донашивать одежду братьев. Это мой индивидуальный стиль, — я улыбнулась и подмигнула отцу.
— Брось, вот это все, полное отсутствие стиля, — мама еще раз оглядела меня.
— Я в папочку пошла. Мы с ним как близнецы, — я подошла и обняла отца.
Он сел во главе стола, дожидаясь завтрака. Мама засуетилась на кухне, готовя яичницу с беконом, но ворчать не перестала, но мы делали вид, что не слышим ее. Я листала газету, читая новости пятилетней давности. Жаль, что сейчас журналы и газеты стали не популярны, интернет убил всю романтику, вот почему я против него и смартфонов.
— Ты знаешь, что это старая газета? Где ты ее нашла? — Отец несколько минут не мог понять, что происходит, и молча смотрел то на меня, то на газету.
— Провела честный обмен с соседом. Он мне коробку старых газет, а с меня бутылка холодного пива, — я ответила, уставившись в печатное издание.