- Зачем тогда решила порадовать своим визитом? - я прищурилась, пытаясь вывести предательницу на чистую воду.
- Сделай так, чтобы и я сидела за главным столом. Хочу общаться с людьми моего уровня, - Моника метнула на меня коварный взгляд, обличая свою истинную сущность.
Это было весьма очевидно. Моника всегда грезила о недосягаемой популярности и сейчас, когда я стала на ступень выше, она хотела в очередной раз воспользоваться мной. Я рассмеялась, что было сил. Каким же прогнившим нужно быть, чтобы требовать что-то у бывшего друга? Да еще в такой манере как Моника.
- Этой обретенной популярностью ты обязана мне, - мой смех немного подорвал уверенность девушки и она воскликнула.
- Я тебе ничего не должна. Ты только хотела использовать меня, но я выкрутилась и даже обрела популярность и новых друзей, - чуть успокоившись, я проговорила.
Девушка ударила рукой по столу, чувствуя что проигрывает. Щеки предательницы налились краской от злости, а крылья носа зашевелились. Глазами она была готова испепелить меня, но хорошо что ее мысли не материальны.
- Тогда я расскажу все Дилану, - Моника решила пойти с козырей.
- Что ты ему расскажешь? Как решила отомстить? Думаешь, после этого тебя примут в компанию за главным столом? - ее угрозы не действовали на меня.
- Пусть и не примут, но если мне не быть среди них, то и тебе тоже. Я поведаю о твоем обмане, что ты игралась с ним ради нашего плана, - предательница прошипела, схватив свою сумку.
- Не посмеешь, - я начала злиться еще сильнее и была готова вступить в очередную перепалку, но появление отца заставило нас разойтись по разным углам.
- Что тут такое происходит? - папа замер на пороге, заметив напряженную обстановку.
Теперь он поверил мне, что мы с Моникой плохо общаемся и наши отношения не назовешь даже натянутыми. Если бы не отец, разговор мог закончиться потасовкой. Глаза хозяина мастерской округлились от удивления, он смотрел то на меня, то на предательницу.
- Мне уже пора, - Моника отстранилась первой, и гордой походкой, вышла из мастерской.
Перед тем, как уйти предательница бросила взгляд на меня. Пусть этот раунд закончился ничьей, но это только лишь начало. Она будет продолжать шантажировать меня и пойдет на все, чтобы стать популярной. Я проводила ее грозным взглядом, не показывая слабину. Пусть не думает, что ее угрозы помогут ей управлять мой.
Я не была наивной, и если Моника решилась что-то сделать, обязательно доведет до конца. Она и правда может все рассказать Дилану лишь бы и меня отлучить от главного стола. Это всего лишь вопрос времени. У меня было два выхода, играть по правилам Моники или позволить Дилану узнать всю правду.
Мое лицо тоже начало пылать, но не из-за предательницы на ее яд у меня уже выработался иммунитет. Я представила, что Дилан узнает правду обо мне, и это выбило почву из-под ног. У меня больше не осталось друзей, даже Тейлор начала странно себя вести, выбрав позицию наблюдателя. Если Дилан узнает всю правду он никогда меня не простит.
- Что это только что было? - отец вновь спросил.
- Настоящая сущность Моники. Я говорила вам с мамой, какая она на самом деле змея, - я поморщилась, потирая затылок.
От наплыва чувств моя голова начала болеть. Настроение сразу же испортилось, стоило было этой мадам появиться. Я собрала свои вещи и сняла куртку с вешалки. Отец закончил с делами, и мы поплелись домой пешком. Мы жили рядом, поэтому любили прогуливаться. В любую погоду отец возвращался домой пешком, я переняла у него эту привычку. Эти десять минут одиночества можно было посвятить своим мыслям. На холодном воздухе проветрить мозги, подвести итоги дня и составить планы на следующий.
Мы закрыли мастерскую и прошли мимо кустов, в которых отдыхал Трейси. Я смотрела себе под ноги, чувствуя как холодный ветер касается моего лица, он успокаивающе подействовал на меня.
- Я и не думал, что у вас все так плохо. Решил, что обычное дружеское недопонимание, - отец вскоре заговорил со мной, сокращая дистанцию.
- Если расскажу тебе все подробности, то ты разочаруешься в людях, - я ухмыльнулась, взяв его под руку.
После того как он стал свидетелем нашего разговора папа перестал на меня злиться. Кажется, отец начал верить, что мне действительно пришлось несладко в последнее время и сменил гнев на милость.
- Ты можешь мне все рассказать, - папа любезно проговорил.