Я уже уходил, но в дверях развернулся.
– У меня есть условие. Когда угроза заражения будет устранена, Рэю должен быть предоставлен свободный проход в «Левиафан».
– Это приказ Раймонда, – извинился Гарольд. – Но твое требование справедливо. Уверен, оно будет удовлетворено.
Глава восьмая
Я расположился за рулем, Веста устроилась рядом, а Рэй с трудом уместился позади – на его счастье, крыша у электромобиля отсутствовала. Рюкзаки, на всякий случай дополненные парой герметичных банок и семью новенькими гранатами, отправили в багажник. Затрещал мотор, зашуршал пепел под полозьями, и мы тронулись.
Машина скользила быстрее, чем мне помнилось, определенно, над ней хорошо поработали. И это при отягощении, которое придавали ей метеоритный щит и меч. Заряд батареи, напротив, убывал медленно.
Рэй обратился в слух, хотя жужжание электромобиля ему изрядно мешало, Веста пыталась рассмотреть в окружающей туче пепла что-либо интересное, я же не отрывал глаз от приборов.
– Опять эта синяя трава! – услышал я восклицание.
Сейчас из пепла выглядывали отдельные травинки, но по мере поездки они собирались в пышные кусты. Мы чуть не налетели на один из таких кустов, тогда я перевел машину в ручной режим и замедлил ход.
На радаре впервые появились сопоставимые размерами с людьми объекты, а Рэй различил звуки сражения. Я взял левее, чтобы не оказаться в его гуще, но достаточно близко для наблюдения.
Между собой сражалась дюжина гиеноидов – семь представителей с одной стороны, пять с другой. Все пользовались обычными энергетическими пистолетами, а один гиеноид ружьем. Защищали их также стандартные энергоупорные жилеты, какие и сейчас автоматизированные заводы выпускали миллионными экземплярами.
К первой группе неожиданно примкнули трое пепельников. Проигрывающая сторона бежала, пытаясь отстреливаться, но оставлять им жизни противники явно не собирались.
Увиденному я не удивился. Скверный характер этих существ порою провоцировал подобные стычки, да и мало ли какой была причина их разногласий. Если уж люди издревле враждовали между собой, чего ожидать от вставшей на задние лапы и взявшей энергопистолет гиены? Однако система, обогащенная новой информацией, безошибочно определила заражение большей группы.
– Только инстинкты, – произнес Рэй, задумчиво наблюдая за сражением. – Ничего лишнего, никаких технологий.
Я остановил машину, и мы вооружились. На мне и Весте после выхода из мастерской не было и царапины, а вот ожоги, оставленные энерговиками, еще не успели покинуть Рэя, и я не был уверен, что эта задача по силам браслету регенерации.
– Попробуем помочь меньшей группе, – распорядился я.
Система определила обе сражающиеся стороны как врагов, но меньшая группа, являясь соответственно меньшей угрозой, могла свои намерения изменить, а главное, наше решение было стратегически верным.
Заручившись помощью, проигрывающая сторона прекратила бесперспективное бегство и попыталась дать полноценный бой. Они сконцентрировались на представителях своего вида, тогда как я рассудил в первую очередь устранить пепельников. Сделать это было проще, а сами они, пусть и не слишком грозные противники, своей подвижностью давали команде ощутимый перевес.
Я перевел рукава в скорострельный режим, пожертвовал силой самих зарядов. Похожим образом поступила и Веста, неглубоко ранив каждого противника. Когда цели были подготовлены, она вызвала бледную сферу искрящихся молний. Выискивая слабости, молнии с треском впились в свежие раны, убив четверых гиеноидов и одного пепельника и тяжело ранив вторую половину наших противников.
Один инфицированный гиеноид посчитал нас главной угрозой. Мы с Вестой переключились на него, спрятавшись за Рэем. Противник попытался зайти с фланга, но и там его встретил щит. Эту недолгую перестрелку мы легко выиграли.
Между тем гиеноиды и сами неплохо друг друга убивали: каждая сторона потеряла еще двоих. Здесь во мне проснулось доселе дремлющая жадность, и я бросил две гранаты подряд. Следом Веста повторно применила электромагнитный импульс. От каждой группы осталось по одному представителю, от первой пепельник, от второй гиеноид.