И когда доходит до двери, оборачивается и добавляет:
— И еще. Не бегай в туалет ближайшие полчаса.
— Серьезно? — усмехается Алёна.
— Если бы это была шутка, ты бы поняла, — отзывается тетя добродушно и выходит из комнаты.
Алёна прыскает от смеха и затыкает себе рот на всякий случай. Не хотелось бы своим глупым смешком обидеть ту, которая так забоится о ней после этого внезапного транса.
Транса, который возвращает ее к мыслям о матери.
И это не ужасное, сбивающее с ног ощущение беспомощности. Скорее светлая грусть и желание пересмотреть старые фотографии. (Как будто они хоть раз помогали в должной мере.) Интересно, каким был первый транс у нее? Как она с ним справилась и думала ли о нем столько же, сколько Алёна сейчас думает о своем?
Семейные проявления ведьмовства, конечно, не редкость. Они скорее типичны, чем редки; так что в этом нет абсолютно ничего необычного или внезапного, но теперь, когда она об этом думает, то не пытается проанализировать увиденное. Поступает совсем иррационально и нелогично. На подушки откидывается и пытается вспомнить, видела ли хоть раз маму в состоянии транса.
То ли память подводит, то ли ничего не находится в голове.
Ничего даже около, ничего хоть отдаленно похожего на транс.
Алёна тяжело вздыхает и глаза зажмуривает. Марта говорила не спать, но ничего не сказала по поводу того, что нельзя лежать с закрытыми глазами. Она находит эту уловку будто случайно, какое-то время лежит с закрытыми глазами и пытается просто вспомнить, как выглядела мама в последний раз, когда она ее видела.
Пытается представить, что она могла бы ей сказать, узнав о случившемся.
Получается крайне условно. Получается совсем не то, что хотелось бы. Поэтому она открывает глаза, осматривает комнату, будто чужую, и решает, что неплохо бы с кем-то поговорить, просто обсудить это, потому что перебирать мысли в голове можно до бесконечности, но это не приведет ни к чему.
Лишь к состоянию, близкому к желанию порыдать.
На телефоне слишком мало зарядки, забыла зарядить, видимо. Алёна глаза закатывает разочарованно, но решает все же забить на эту небольшую неудачу.
Последнее сообщение от Леты, но она пролистывает диалог с ней, совершенно забывая о том, что та фактически разрешила говорить с ней на любые темы. Сейчас нужен кто-то другой. Ближе, тот, кто ее поймет.
Та.
У Димки предсказуемо занято, хотя не то чтобы она очень часто висела на телефоне (или просто Алёна ее плохо знает?), поэтому приходится все же пойти за зарядкой. Алёна роется в нижнем ящике тумбочки, когда телефон начинает звонить.
— Да?
— Звонила? — у Димки голос задорный, точно не такой же рассеянно-потерянный, как у ее подруги. — Я тут просто немного занята была.
— Да, звонила, — получается задумчиво.
Алёна обратно на кровать возвращается, забирается с ногами и вилку в розетку втыкает, только потом подключает телефон. Тот коротко пикает, сообщая о том, что зарядка началась.
— Я ночью в транс выпала.
Непродолжительная пауза.
— Ого.
И снова пауза.
— Да, — тянет Алёна. — Я сама не ожидала. Тетя, конечно, напоила меня чем-то, сказала, что ничего страшного не будет, но я теперь только об этом и думаю.
— Что видела? — спрашивает Димка и, судя по звукам, открывает пачку чего-то на другом конце.
Тяжелый шумный выдох почти в самую трубку.
— Я плохо помню на самом деле. Помню, как шла по лесу, а потом вышла к воде. Это была река… нет, озера. Озера-близнецы, которые недалеко от школы. А потом я утонула.
— В смысле прыгнула?
— В смысле меня утопили. Не знаю, кто это был, я не видела ни лица, ни фигуры. Меня просто утопили.
Димка чем-то хрустит. Крекерами или чипсами, так сразу и не скажешь. И молчит, пытаясь переварить услышанное.
— Знаешь, — говорит она, — транс — обычное дело. В плане того, что это не редкое явление. И насколько я знаю, видения имеют мало общего с реальностью, так что ты можешь не бояться, что тебя кто-то утопит. По крайней мере, в этих озерах.
Алёна усмехается.
— Ну спасибо.
— Обращайся!
Она смотрит себе на ноги, слушает, как подруга хрустит едой, и ничего не говорит.
— Серьезно, Алён, — продолжает Димка. — Не заморачивайся так сильно. Я знаю, что ты впечатлительная, слышала, что транс вообще малоприятная штука, но ты с этим справишься. К тому же, никто не говорит, что у тебя теперь эти штуки будут появляться в башке каждую неделю или пару раз в месяц.
— Точно, — соглашается в ответ.
— Ну вот и все. Поэтому не забивай себе голову. Постарайся просто прийти в себя. Можешь забить на домашку.
— Знаешь, в любой другой день я бы с тобой не согласилась, но сегодня я не в форме.