— Теперь я не уверена, что со всеми нами может ничего не стать, — комментирует Димка, складывая руки на груди.
— Вот только не надо драматизировать.
Игорь говорит тихо, но настолько четко, что привлекает внимание всех троих. Алёна готова поспорить, что это первый случай, когда он решил вмешаться в общее обсуждение, а не что-то высказать исключительно Лете.
— Драматизируем не мы, а Высший Совет, если выражаться твоим языком.
Во фразе Димки чувствует легкий флер пренебрежительной иронии, и Алёна кидает на ее короткий осуждающий взгляд, но почти сразу же чувствует, как пальцы Леты находят ее ладонь. И это вторая вроде бы обыденная, но настолько значимая мелочь, что ей не хочется упускать ни секунды подобных мгновений.
— Прибыла делегация, — поясняет Лета. — Не знаю, как до них так быстро дошли новости о еще одной пропавшей девушке, но они там рвут и мечут. Кто-то клянется, что слышали крики в коридоре, ведущем в кабинет директрисы.
— Думаю, они боятся недовольства родителей, — предполагает Алёна.
Игорь закатывает глаза и смотрит на нее так, словно она маленькая и глупая девочка, которой нужно объяснять самые базовые вещи.
— Чего они по-настоящему боятся — так это потерять свои насиженные места. Знаешь, как тяжело возглавить Высший? Веками за эту должность убивали. Главу Совета тут же порвут на части, если выяснится, что она не способна обеспечить безопасность в одной из крупнейших школ.
— Игорь, не здесь, — одергивает его Лета, и по этой фразе становится понятно, что подобный разговор между ними происходит не впервые.
Он недовольно фыркает и медленно отходит в сторону, принимаясь бесцельно бродить по лесу где-то неподалеку.
— Мне не нравится это признавать, но в его словах есть доля истины, — замечает Димка. — Ну либо кто-то уже начал строчить гневные письма в Высший с требованиями закрыть школу и обеспечить полную безопасность и контроль над входами-выходами.
— В этом нет смысла, — парирует Лета. — Пропавшие не были на территории школы, так что фактически Карина Павловна не несет никакую ответственность за их исчезновение.
— Кроме того, что им шестнадцать… — задумчиво произносит Алёна и переводит взгляд на Лету. — Вам не кажется странным, что снова пропала первокурсница?
— Думаешь, есть какой-то типаж, за которым охотятся? — уточняет Лета.
— Это всего лишь теория, но… Пока никто из старших не пропадал.
— Предлагаю подождать, пока это случится, — иронично фыркает Димка. — Тогда и составим портрет могучего и ужасного похитителя ведьм. Хотя теперь это вряд ли, учитывая то, что за дело взялся Высший.
— Неужели ты думаешь, что я доверюсь этим бюрократам и перестану искать девчонок? — уточняет Лета. — Нет, я собираюсь выяснить, что здесь происходит. Вы со мной?
Алёне хочется сказать, что она не собирается ни в чем участвовать. Ей бы разобраться в себе, перестать злиться на родителей и обвинять маму за то, что та бросила ее наедине с новыми, с трудом поддающимися изучению способностями. Ей бы всего лишь закончить этот учебный год и успешно сдать экзамены, а не играть в Скуби-Ду, но во взгляде Леты так много энтузиазма и надежды, что язык не поворачивается, чтобы отказать.
Игорь продолжает бродить примерно в пяти шагах от них, с подчеркнутым интересом рассматривая почву у себя под ногами.
— Я точно в деле, — произносит Димка и поднимает руку, чтобы дать пять Лете. Их ладони громко хлопают друг о друга. — Даже если в этих лесах завелся какой-то новый дух, ему не поздоровится.
— А ты?
Они стоят так близко, что Алёна видит темно-зеленые крапинки в карих глазах Леты, и отрицать то, что ее взгляд притягивает точно так же, как и в их первую встречу, определенно точно бесполезно. Алёна делает глубокий вдох и нерешительно заявляет:
— Но мы не будем соваться в самую гущу событий.
— А как иначе? — восклицает Димка. — В любом случае, это намного веселее и полезнее, чем домашние задания, которыми нас заваливают.
— Тебе не обязательно соглашаться, — мягко произносит Лета, и ее большой палец поглаживает тыльную сторону ладони Алёны. Незамысловатый, но такой приятный жест заботы. — Я не хочу тебя втягивать во всю эту историю, если ты не хочешь.
— Но девочки исчезают, — перебивает ее Алёна. — Они растворяются в воздухе и…
Она замолкает, и пересекается взглядом с Димкой. Подруга понимает без слов.
Их истории обрываются, и никто не знает, что произошло дальше. Точно так же, как и с родителями Алёны. Оборвавшиеся истории — самые печальные и болезненные.
Алёна жует нижнюю губу, не обращая на это никакого внимания до тех пор, пока не ощущает характерный вкус крови.