Кому вообще в голову придет приходить сюда? Да любое другое место в школе подойдет лучше для тайных встреч и каких-то непонятных проектов, чем это.
Лета принимается обшаривать шкафы, и Алёна решает последовать ее примеру. Нутро подсказывает, что Милы здесь нет, но лучше все-таки проверить и убедиться, что она не лежит где-то без сознания или одурманенная какими-то травами. От одних мыслей о подобном по спине бегут мурашки.
— Место для съемок ужастика какое-то, — шепчет Алёна, когда Лета оказывается в паре шагов от нее.
— И не говори, — с улыбкой отзывается та.
И все же улыбка у нее не натянутая, а вполне искренняя. Для Леты все это похоже больше на игру, ну или же так только кажется со стороны. Она не рассматривает помещение, а ловко открывает все дверцы, перемещаясь от одного шкафа к другому.
Алёна останавливается у серванта с битым стеклом и касается пожелтевшей от времени и сырости бумаги, лежащей на полке. Это какие-то личные дела или старые записи? Почему-то в голову приходят мысли об архиве, но важными документами никто бы не стал раскидываться.
Она не успевает даже достать верхние листы, как слышит громкий голос Леты, эхом отлетающий от выкрашенных в болотно-зеленый стен:
— Тут пусто.
Отец Милы ушел дальше по коридору, и Алёна проводит кончиками пальцев по пыльной и старой бумаге перед тем, как последовать за Летой дальше. Вряд ли здесь хранится что-то важное. Вряд ли это может помочь им найти пропавших девушек.
— Может, вы заметили еще что-то странное в поведении Милы? — уточняет Лета, пока они идут по узкому коридору, освещаемому всего одной лампочкой и несколькими длинными прямоугольными окнами под самым потолком.
— Вы хорошая ведьма, но вы не сможете помочь мне вернуть дочь.
И будь в его словах чуть меньше отчаяния и чуть больше злости, Алёна бы осадила его. Но мужчина сворачивает в сторону старых и явно никем не используемых туалетов, и она почти бегом нагоняет Лету.
— Он не прав, — тихо говорит Алёна, сжимает руку Леты своей. — Ты не просто хорошая, ты замечательная ведьма.
— Но пока это не помогло нам найти Агату и Милу.
— Мне кажется, их здесь нет.
— В подвале?
Алёна отрицательно качает головой.
— В школе. Думаешь, преподаватели не обшарили тут каждый угол?
— Подвал выглядит так, как будто сюда вообще редко кто заходит, — задумчиво произносит Лета. Они останавливаются, не доходя до туалетов. — Ты же не думаешь, что в этом может быть замешан кто-то из преподавателей?
— Я уже не знаю, что думать. Но Волкодав пропала, а в нашу последнюю встречу выражалась она очень туманно.
— Думаешь, она могла сбежать?
— Не исключено. Да и потом, будь ты на месте похитителя: стала бы ты держать их там, где проверят в первую очередь?
Лета задумывается на мгновение, шаги отца Милы эхом доносятся до них, потом раздаются шлепки по воде, и она хмурится:
— Если сюда никто не заходит, откуда здесь вода?..
Алёна почти бегом кидается в сторону туалетов, придерживаясь за дверной проем без дверей на повороте. Лета догоняет ее уже в самом туалете. Разлитая на полу вода привлекает внимание в первую очередь: лужи такие большие, что доходят почти до щиколоток, а вода мутно-коричневого цвета. Алёна пытается найти источник воды, но кранов нет, а из труб, торчащих из стен, ничего не течет. Или больше не течет.
Лета обходит ее и устремляется в соседнее помещение, где раньше, судя по всему, были кабинки.
— Нашли что-нибудь? — обращается она к отцу Милы. Тот что-то отвечает, но из-за звонкого эха различить не получается.
Ответ Алёну и не волнует, а вот внезапное появление воды — еще как. Она принимается трогать пересохшие трубы одну за одной, неподходящая обувь быстро намокает, и она чувствует, как носки тоже пропитываются водой.
Пальцы пачкаются в ржавчине, и она закатывает рукава, хотя те тоже уже испачканы. В одной из труб, находящейся всего сантиметрах в двадцати, вряд ли больше, от пола она вдруг чувствует какую-то влагу.
— Лета, иди сюда! — кричит Алёна, и вздрагивает от неожиданности, когда рядом с ней возникает силуэт, мало похожий на ту, кого она звала.
Маленькое сгорбленное создание с большими висящими ушами, чем-то напоминающие кроличьи, лупит на нее глаза и принюхивается. Алёна судорожно пытается вспомнить, что это за дух такой и как с ним себя вести, но в голову ничего не приходит. Длинные тонкие лапы-палки и мохнатая шерстяная голова. Что-то относящееся к воде! Но что?
Алёна скашивает взгляд в сторону соседнего помещения, едва дышит и старается не делать резких движений. Лета о чем-то беседует с отцом Милы, но их голоса звучат напряженными и не особо дружелюбными.