— Можно задать некорректный вопрос? — неожиданно спросил он, когда я настолько разошлась, что рисовала сразу двумя руками.
— Спросишь, сколько мне лет? Хотя ты и так знаешь. — я отвлеклась и хмуро на него покосилась.
— Что у вас с Даниэлем? — Север улыбался. Я мысленно возвела глаза к потолку и чертыхнулась.
— Даже не буду спрашивать, зачем это тебе. — я помедлила, думая, чем может обернуться для меня каждый вариант ответа. Потом вздохнула и всё же честно ответила, на случай, если он опять читал мысли. — Ничего.
Север не стал уточнять, словно мой ответ полностью совпал с его предположением.
— Почему ты спросил? — я не сдержала любопытства.
— Все думали, что именно Дан будет грависом. Он и сам полагал, что Арий в конце концов окажется у него. Но тут появилась ты, и поверь, ты всем смешала карты.
— И?.. — подтолкнула я к продолжению.
— Даниэль слишком сильно жаждет власти, и я думаю, что теперь он твой избранный. И, как вариант, будущий гравис. — невозмутимо произнёс Сев, а я поперхнулась кофе, едва не выплеснув содержимое себе на колени.
— Какой гравис, ты бредишь!
— Если рассматривать историю, можно найти любопытные обстоятельства, при которых один из избранных становился замещающим грависа. Проще говоря, у ордена в этом случае появляется два ведущих. — Север в этот момент выразительно посмотрел на Арий.
— Он просто избранный! — возмутилась я, забывая про портрет и пряча камень под одежду.
— Конечно просто. Пока. — он скривил губы в сдерживаемой усмешке.
— Много ты знаешь. — фыркнула я, а потом, помолчав, спросила. — Зачем ты это говоришь? — стоило мне произнести вопрос, как всё встало на свои места. Вот Север и выяснил, что хотел. Я сама ему рассказала об иерархии внутри своего ордена, из-за своей любопытности.
— Ну как, я же инкантар. — с иронией ответил он. — Не досадил ближнему своему — прожил день зря.
Он отошёл, а я, ругаясь про себя, продолжила работать над портретом. Я как раз подчёркивала тени над губами и подбородком, полностью погрузившись в работу, когда рядом со мной оказался кусок шоколада в вазочке, отколотый от ещё более крупного куска. Я вздрогнула и прочертила кривую жирную линию.
— Будь добр, перестань меня пугать, я ж заикой стану. — укорила я, стирая неровность.
— Расслабься. — посоветовал он.
— Эй, ты чего? — я подняла на него удивлённый взгляд. — Ты теперь у нас из корпуса мира?
— Ты странная. — ответил он и вновь отошёл.
— Ну спасибо. — оценила я. — Именно я одна здесь странная.
Он сделал вид, что не расслышал, хотя я прекрасно видела его ухмылку. Покачав головой, я нанесла последние штрихи и тени, после чего перевернула готовый портрет вверх ногами, проверяя в последний раз, все ли пропорции построены правильно.
— Молодец. — похвалил Сев, мгновенно выхватывая у меня рисунок и изучающее его оглядывая.
— Что теперь будешь делать?
— Как что? Повешу на стену, чтобы любоваться портретом всю оставшуюся жизнь. — Сев улыбнулся уголком рта и поджёг лист.
— Ты что делаешь?! — я подпрыгнула, пытаясь сбить пламя и выхватить лист из его рук, но он был выше. — Ты дурак, нет? — Я грустно смотрела, как догорает последний уголок, и пепел сыпется на пол. — Столько трудов, и коту под хвост.
— Попрошу не переходить на личности. — мягкий, урчащий голос доносился откуда-то с дивана. Я даже не оглядываясь, знала, что там сидит рыжий Кис и поедает куски дроблёного шоколада. — Догорело? — поинтересовался он.
Сев отпустил последний кусочек горящего листа, дотлевшего в полете. Кот спрыгнул с дивана, подошёл к нам и опустился на корточки возле пепла. Потом зачем-то понюхал его и фыркнул.
— Отвратительная бумага. — пожаловался он, потом аккуратно сгрёб весь пепел в одну кучку и попросил нас отвернуться. Я хотела спросить зачем, но Кот одной ёмкой гримасой дал понять, что в противном случае он укусит меня за ногу.
Я решила не спорить и отвернулась, стараясь беспричинно не рассмеяться.
Я слышала, как чем-то шуршит Кот, вдруг почувствовала запах крови, хотела обернуться, но Север обнял меня за плечи, заставив уткнуться в его грудь лицом. Я попыталась вырваться, но руки, сжавшиеся стальным кольцом, заставили хрустнуть рёбра.
— Хватит дёргаться. — приказал он, я начала вырываться ещё сильнее, как Сев вдруг разжал объятья, взял за подбородок, и, глядя в глаза, попросил. — Постарайся меня потом не убить.
Я хотела спросить, почему, даже подумала, что он собирается сделать мне больно, но он лишь наклонился и поцеловал.