Что он, Андрей, вообще здесь делает? Умер совершенно незнакомый человек. К тому же сидевший в тюрьме. Отказаться от квартиры и забыть! Больше никаких вариантов. Фух...
Вновь завибрировал телефон. Отключить его что ли? Надоел!
— Здравствуйте, Ляля.
— Здравствуйте, Андрей. Как поживаете?
— Бывало и лучше.
— Что так? Нужна помощь?
— Ага, психиатра, — усмехнулся Андрей, но внезапно осекся. — А вы можете найти человека по фамилии?
— Эээ... А имя не дали? — Рассмеялась она. — Род деятельности хотя бы что ли...
— Врач. Хирург. Куликова. На вид лет 30.
— 35, — поправила Садыкова и вздохнула. — Я ее знаю, Андрей. И если вы не можете найти этого человека, у вас два варианта.
— Знаете?! Откуда?!
— Это долгая история... Андрей, она либо работает, либо пьет. Одно из двух. Шикарный врач, но только на работе. В остальное время по черному пьет и уже много лет.
— Ничего себе... — присвистнул Могучих. — Так можно в могилу себя свести.
— А вы что, переживаете? — Ехидно спросила Ляля. — Ладно, шучу. Я могу за вами заехать где-то через час, вместе доедем до нее. А потом продолжим нашу беседу.
— Ну, да, мне же больше нечего делать, только ухаживать за пьющими женщинами. — Поморщился Андрей. — Когда вам удобно встретиться?
— Андрей… — разочарованно поговорила Ляля. — Андрей, вы не подумайте… Она очень хорошая, просто... Бывает очень больно человеку. Ей помощь нужна… Банальная поддержка. Забота, Андрей...
— Я не служба поддержки, — отрезал Могучих. — Будет время — звоните. До связи!
***
Садыкова, припарковав машину, наспех закрыла дверь и забежала в подъезд. Куликова не брала трубку, а у нее было больное сердце. На фоне обострившихся проблем с алкоголем могло случиться все что угодно. Только не она, пожалуйста, только не она! Никогда себе не простит...
— Полина!!! — Забарабанила в деревянную дверь квартиры Ляля. — Полина!!! — Без ответа... Где-то в глубине помещения трещал телефон. Вызывать медиков?! Что делать-то?! Почему она вообще про нее забыла? Почему ты забыла про нее, Садыкова?! Собравшись, девушка разбежалась и, протаранив хлипкую дверь плечом, влетела в квартиру.
Куликова мирно спала, правда, не в кровати, а на полу, в обнимку с бутылкой водки. Вокруг валялись еще несколько таких же, а на кухне — еще парочка. В воздухе висел запах крепкого спирта, где-то по-прежнему трещал телефон, громко работал телевизор. На полу зала — осколки стекла из разбитого окна. Чем-то кидала?
— Ясно, — пробормотала Ляля и, схватив Куликову за шиворот футболки, потащила в ванную. Включив холодную воду, Садыкова взяла подругу за волосы и сунула голову под кран.
— Мать моя!!! — Взревела девушка, открывая глаза. — Са… Садыкова! Фух! А если бы я померла от этого?
— От стыда! — Влепила ей пощечину Ляля. — Чего творишь-то, коза драная?!
— Сама ты коза! — Возмущенно воскликнула Куликова, набрав в ладошки воды и плеснув в лицо подруге. — Дура нерусская. А если бы у меня сердце остановилось?!
— Чему там останавливаться-то, чему?! — Погрозила кулаком Ляля. — Тьфу! Что на этот раз случилось?
— Жить надоело, — присела на пол Куликова, вытерев руки об шорты. Совсем тошно стало...
— Полина, душа моя... Я чуть с ума не сошла, испугалась за тебя... — выдохнула Садыкова. — Чего ты к Андрею-то полезла...? Он то тебе на кой...?
— А ты откуда знаешь...? — Округлила глаза Куликова. — Рассказал что ли?!
— Адрес твой пытался узнать. Звонил. Переживает.
— Переживал бы — приехал бы, — закрыла лицо руками Полина. — Как тошно -то, Ляль... Без работы волком вою… Смотрю на него — красивый, сволочь. А я так перед ним виновата.
— Полина...
— Фух. Ладно, Ляль, езжай домой, — положила руку на плечо подруги Куликова. — Спасибо, что приехала! Все хорошо. Правда.
— Ладно, — привстала Садыкова. — Или все расскажи ему, или оставь в покое. Сам узнает — проклянет. И не пугай меня больше так.
Хлопнула входная дверь. Куликова взглянула в потолок и закрыла глаза, из которых хлынули слезы, вмиг сделав щеки красными.
Заскрежетала, открываясь, дверь комнаты свиданий, и конвойный ввел в помещение статного, уже немолодого мужчину. Повернул к стене и вышел, лязгнув замком. Обернувшись, подследственный, наконец, увидел, кто пришел с ним увидеться.
— О, Господи! — Мужчина повернулся к двери и уже занес кулак, чтобы постучать и позвать дежурного, когда услышал голос позади.
— Не надо, пожалуйста!
Он вновь обернулся. Совсем юная девочка... Кажется, ей было лет 20, в коричневом платье. Стажерка. Круглые голубые глаза, немного навыкат, выдающийся подбородок — ее изюминка. Русая коса через плечо и глубокий взгляд. Тяжелый, но такой красивый. Ясный.