— Лялин, — негромко сказал Фандеев, — можно тебя на минутку?
— Шаг-гом-арш! — выдохнул Лялин и спросил: — Чего, Борис?
— Дай пару рожков, — попросил Фандеев, — все равно списывать. Есть заправленные?
— Есть. Зачем?
В колонне ефрейтор Гончар запел строевую, но взял высоко, не вытянул, сорвался.
— Иди, отстанешь: без твоей команды не остановятся, — Фандеев отнял у Лялина подсумок, — мы догоним.
— Ты чего придумал? — отбегая, спросил Лялин. — Ты ответишь.
— Иди, иди, догоним, — успокоил Фандеев.
— Что ты в самом деле? — спросил Леонид. — Он ведь доложит.
— Постой тут, — сказал Фандеев, бросил на траву подсумок и полез на вышку.
Солдат увидел его и спросил:
— Забыли чего-нибудь?
— Включи бегущие, — сказал Фандеев. — Наше время не вышло.
— Флаг спущен, — ответил солдат. — Не видишь?
— Поднимем. — Фандеев перекинул автомат за спину и, перебирая рывками шнур, поднял флаг.
— Не хозяйничай, — рассердился солдат, — тут я начальник.
— Сейчас мы стреляли, видел? Последние? — Солдат кивнул. — Вот. Стреляли наоборот. Я по его, он по моей. Я промазал.
— Ты не промазал, я видел, — осекся солдат.
— Я говорю, промазал, потому что я по его мишени стрелял, получилось — как будто он. Включи. Что ты в конце концов?
— А ефрейтор?
— Что ефрейтор? — увидев, что солдат растерялся, спросил Фандеев. — Что ефрейтор? Гончар? — Он посмотрел на пульт, потом на солдата. — Блокировку нажимал?
— Ничего не нажимал, — ответил солдат. — Ладно, иди, включу.
— Включи бегущие, все, сколько есть. Четыре? Все включи.
У бруствера стоял Леонид.
— Включит? — спросил он. Фандеев кивнул. — Не ложись — грязно, — посоветовал Леонид.
— Отмоюсь, — Фандеев прищелкнул рожок.
Леонид досадливо сморщился:
— Борис, бросил бы ты. Если хочешь доказать, что хорошо стреляешь, я и так знаю.
Фандеев встал на одно колено, натянул локтем правой руки ремень, передернул затвор.
— Махни.
Леонид махнул рукой. Солдат включил моторы. Цели вынырнули из травы и поплыли перед прицелом. Леонид приложился, повел стволом и… не выстрелил. Цели скрылись. Фандеев встал, посмотрел на колено.
— Действительно, грязно, — грустно сказал он. — Грязно все это, Ленька.
Они молчали и смотрели, как четкие в свете наставшего дня приходили и уходили мишени.
— Эй! — закричал солдат. — Чего зря моторы гонять!
— Давай! — заорал Леонид. — Все давай! — Он зарядил свой автомат, перевел рычаг с одиночной стрельбы на очереди. — Стреляй, Борька! Стреляй, в душу ее, в гроб!
Он полоснул короткой очередью, не попал, выругался, переступил ногами и, сдерживая бьющийся в руках автомат, скосил две или три.
— Подсоби! — крикнул он, зверея. — Поддержи огоньком, не успеваю!
Фандеев тоже начал стрелять, но одиночными, поглядывая на Леонида. Ни одной неупавшей мишени не ушло в траншею. Солдат, охваченный азартом, добавил к бегущим и появляющиеся и падающие.
— Правильно! — орал Леонид, обрывая крюки на вороте кителя. — Все давай! Все под корень! Борька! Чтоб из-за какой-то… — он отбросил пустой рожок, схватил новый, полный, и разрядил его весь, почти не целясь, не отпуская прижатый спусковой крючок, оскалясь и полосуя пространство перед собой. Когда автомат замолчал, он уронил его, и автомат повис на сгибе локтя. Не глядя на друга, Леонид стал застегивать китель.
А Борис давно уже не стрелял. Солдат выключил моторы. Было тихо. Остывали пули, врытые ударом в землю. Пришел и ушел несильный ветер.
— Что ж ты не расстрелял до конца? — спросил Леонид.
— Да ну! — отозвался Фандеев. — Ты тоже, палишь в белый свет.
— Как на войне. — Леонид попытался улыбнуться. — Злость выходила.
— У тебя-то злость?
Леонид нагнулся собрать гильзы, обжегся о еще не остывшие, бросил и выпрямился.
— Плевать! Все равно патронам срок вышел.
Фандеев не откликнулся. Они пошли, прошли мимо березы.
— Ты прости меня. Ты знаешь за что.
И на этот раз смолчал Фандеев. Береза, отряхнутая от воды, была светлее других и легко покачивала высыхающую листву.
— Сержант! — закричал солдат с вышки. Они оба остановились, подняли головы. — Скажите ефрейтору, пусть подавится своей бутылкой.
Фандеев кивнул, а Леонид спросил:
— Какая бутылка?
— Я не знаю, — ответил Фандеев. — Ты иди, я пойду спрошу.
— Я подожду.
— Не надо, не жди.
От поворота Леонид оглянулся. Фандеев не поднялся на вышку, смотрел ему вслед. И Леонид понял, что Фандеев не собирается выяснять, что это за бутылка, а хочет идти без него.