- …для Совета вы никого не нашли, это понятно? – холодный взгляд Энлиля скользнул по его подчиненным.
Виттория невольно поежилась. От образа доброго сицилийского дядюшки не осталось и следа.
Мардук попробовал возмутиться, но Энлиль пресек любые попытки на корню.
- Да-да, тебя это тоже касается. Мы и так в полной заднице и, если ты еще этого не понял, настоятельно рекомендую поразмыслить об этом на досуге. Желательно – до того, как ты побежишь сдавать меня Совету как верная собачонка. Я серьезно, Мардук.
Как будто хоть что-то в его тоне могло говорить о том, что он шутит…
- Брифинг окончен, свободны, - резко закончил Энлиль.
Его люди покинули прихожую Джузеппе мгновенно, едва он закончил говорить, но сам он не спешил уходить.
Как только спина Мардука последней скрылась за дверью, он опустил голос и сказал:
- Спасибо, народ. Если бы не вы, мои придурки пробили бы последнее дно быстрее, чем я успел бы их остановить.
- Да ладно тебе, Фабио, - отмахнулась София, как будто это вообще была мелочь, - На нашем месте любой бы поступил так же.
Вопросов к ней становилось все больше и больше, но Виттория не успела их задать.
Энлиль обратил внимание на них с Цезарем и Джузеппе первым.
- Вы трое тоже лучше тут надолго не задерживайтесь. Этот адрес засвечен. Провалилась моя опергруппа, пришлют другую. Не получится и у них – пришлют третью. И так до бесконечности.
- Но… - беспомощный взгляд Виттории скользнул по его лицу.
- Никаких “но”, Виттория, - отрезал он, - Если хотите жить, вам нужно убираться отсюда. Я ничего не решаю и ни на что не влияю. Буду слишком сильно выпендриваться – меня самого сотрут под ноль и вышвырнут в одних трусах возле трассы в Норвегии.
- Я поняла… - выдохнула она.
Призрачная и невесомая, безумная надежда на то, что хотя бы эти жалкие остатки жизни получится сохранить, выскользнула из рук и разлетелась на осколки.
Энлиль кивнул.
- Отлично. Давайте тогда. Надеюсь, больше не увидимся, - грустно усмехнувшись, он кое-как натянул отобранную у Цезаря куртку на раненное плечо, засунул пистолет в карман и развернулся, собираясь уходить.
Цезарь нагнал его в дверном проеме, схватил за предплечье и быстрее, чем он успеет возмутиться, выпалил вопрос, который наверняка крутился на языках у всех:
- Энлиль, что у вас там, к гарпиям, происходит?!
- Если бы я знал, - стало ему ответом.
Грустным, и последним.
Энлиль исчез в проеме, оставив после себя жалкую горстку ответов - и еще больше вопросов.
- Карроцци, какого черта?! – до того притворявшийся ветошью в углу, Момо пришел в себя, - Могли бы и предупредить, что за вами охотятся какие-то стремные, вооруженные до зубов придурки!
- Я предупреждал, - парировал Цезарь.
- Мог бы быть поубедительнее, - не сдавался Момо, - Ну серьезно, страшно засекреченная организация, про которую никто ничего не знает, но которая заставила весь мир, кроме нас, забыть про тебя и Витторию. Да я бы быстрее поверил в разумный океан с Альфа Центавры, который прилетел, чтобы сделать из нашей планеты попкорн!
- Однако они тебя только что чуть не убили, а разумных океанов я что-то не вижу, - скептично хмыкнул Цезарь.
Момо осекся. Его ноздри раздувались в едва сдерживаемой ярости, и каждая секунда промедления грозилась закончиться одним.
Взрывом, который погребет под собой всех.
Но картинный стон Джузеппе:
- Ну почему всегда моя квартира?! – разрядил обстановку вмиг.
Телефон гудел однообразными длинными сигналами. Фото улыбающейся мамы смотрело на Витторию с экрана.
- София, гарпии тебя задери, откуда ты вообще знаешь этого типа? – беспрерывно курящий Цезарь ходил из одного конца комнаты в другой, только чудом не спотыкаясь о разбросанные вещи.
Следом за ним, как утенок за мамой, наматывал круги Джузеппе. Со стороны они выглядели бы даже забавно, если бы ситуация вообще располагала к веселью.
- Я… - старушка-соседка растеряла всю храбрость, едва выпустив автомат из морщинистых рук, - Я не успела вам сказать. Я… Вспомнила.
Цезарь резко остановился и пыхнул сигаретой:
- Что вспомнила?
- Это не Сандро работал на Фонд… Это была я, - София вздернула голову, - А Сандро… Погиб из-за моей работы. Я… Не могу вспомнить подробностей. Но я знаю, что это так. После его смерти… У меня случился срыв и меня отправили в отставку. Думаю, тогда же стерли воспоминания. Это стандартная процедура Фонда. Никто не запрещает тебе уволиться, но тогда половина твоей жизни просто пропадет. Немногие решаются потерять такую часть себя.
Цезарь изменился в лице и, когда заговорил в следующий раз, его голос звучал виновато:
- Прости, София, я не знал.