- Что с ним произошло? – спросил Веннер.
- Мы не знаем, - Виттория пожала плечами.
Веннер оторвался от планшета и пристально на нее посмотрел:
- Вы его нашли в таком состоянии?
- И да, и нет, - неопределенно отозвалась Виттория, - Понимаете, мы ученые. Работаем в институте физики имени Макса Планка.
Веннер вздернул бровь. В его взгляде читалось плохо прикрытое недоверие.
Пауза затягивалась, и именно он первым нарушил эту тишину:
- И?
- Мы проводили эксперимент… - начала было Виттория, но Карстен оборвал ее речь прицельным тычком локтем под ребра, - Ауч, больно! – в возмущении воскликнула она.
Карстен не обратил на нее никакого внимания и тут же вставил свои пять центов:
- Понимаете, герр Веннер, мы ходим под CDA. Если мы расскажем Вам все детали, нас уволят с волчьим билетом.
Веннер сухо усмехнулся.
- У нас есть протокол, герр…
- Зеебергер, - отозвался Карстен.
- …герр Зеебергер. И я не могу от него отступать. Так что… - Веннер остановился и внимательно посмотрел на них, - Что произошло?
Карстен затравленно оглянулся, но вместо поддержки своего решения наткнулся только на мрачный кивок Виттории.
В конце концов он сдался.
- Мы действительно проводили эксперимент, как сказала Виттория. Детали я Вам раскрыть не могу из-за CDA, но… Я не знаю, - он запустил ладони в волосы, - Все вроде бы шло нормально, а потом... Перестало. Этот мужчина, он просто появился в капсуле установки, которую мы тестировали. Из ниоткуда, весь в крови. Он очень быстро потерял сознание, мы даже не успели его спросить кто он.
- Успели… - тихо ответила Виттория.
Карстен резко обернулся, в его глазах промелькнула искорка безумия:
- Что?!
- Успели, - уже громче сказала Виттория, - Он сказал мне, что его зовут Гай, прямо перед тем, как отключиться.
- Витто, ты его поняла? – отпустив свои многострадальные волосы, Карстен вцепился ей в плечи.
- Да, - пискнула она.
- Вы говорили на итальянском? Он тоже итальянец?
- Не знаю, - первичный шок прошел, и она ловко вывернулась из захвата Карстена, - Не помню. Я его понимала. Он меня вроде бы тоже. Это все, что я могу сказать.
Веннер смотрел на них с плохо скрываемым недоверием.
- Слушайте, - Виттории окончательно надоел этот цирк, - Мы разработали машину времени. Я не знаю откуда этот мужчина, я не знаю, кто он, но я знаю, что он появился внутри ее капсулы во время ее работы – и мне знакомо его лицо. Откуда – убейте не знаю.
- Витто! – возмущенно воскликнул Карстен, - Раске нас порвет!
- Ну и пусть! – под стать ему отозвалась Виттория, - Уволимся к чертям, пойдем к папе в университет работать.
- Нам выдадут волчий билет! – вскричал Карстен.
- Да и наплевать! У папы в департаменте он – царь и бог.
Веннер слушал их перепалку внимательно и не перебивая. Однако они довольно быстро выдохлись.
- Ладно, - Карстен обернулся к нему, - Доктор, скажите, что с ним?
Веннер склонился над планшетом перед тем, как прокомментировать:
- Тридцать пять ножевых ранений, в основном поверхностные, но задета внутренняя грудная артерия. Большая потеря крови. Серьезно поврежден левый глаз. Минута клинической смерти, но реаниматологи смогли его завести.
- То есть… Он будет жить? – осторожно переспросила Виттория.
- Я пока не могу давать никаких прогнозов, - покачал головой Веннер.
Карстен шумно выдохнул:
- Ладно, герр Веннер. Когда можно будет к вам заглянуть? Нам надо отвезти машину в чистку, там все в крови.
Ледяной взгляд Веннера буквально прибил к полу:
- А кто Вам, герр Зеебергер, сказал, что Вы можете уходить?
- Что…? – глаза Карстена расширились в удивлении.
- У нас есть протокол. Мы уже вызвали полицию, вы оба задержаны до выяснения.
[1] Qui. На итальянском “здесь” – это qui.
[2] …а на латыни – hoc.
[3] Ubi est hoc? На слух звучит так, как написано выше.
Глава IIII
К своему огромному несчастью, Генрих и Эшли все-таки успели их догнать. Окажись они в холле больницы хоть на десять минут позже, Генрих бы отделался максимум штрафом от дорожной инспекции и лишением прав, но увидев их всех вместе, прилетевшие на вызов Веннера копы не могли не сопоставить два и два.
Тесная камера предварительного заключения сдавливала виски тисками. Облупившаяся серая краска на веками не видевшем ремонта потолке, решетка в пол со следами ржавчины и твердая шконка, на которой невозможно было не то, что лечь – даже сесть относительно удобно.
По протоколу их не имели права держать в заключении без обвинения дольше суток – но уже шли вторые и всем словно было наплевать.
Тишина и одиночество действовали угнетающе. Не будь совсем полными идиотами, копы сообразили закрыть их в разных камерах. К сожалению, на этом запас коллективного интеллекта их единственной клетки серого вещества закончился – и они никак не хотели понять простой истины.