Она говорила чистую правду.
Чертовы допросы, следовавшие один за одним, достали настолько, что она была готова запулить чем угодно в каждого, кто подойдет к решетке. Пусть в камере и не было ничего, что можно было бы швырнуть.
Со стороны выхода раздалось какое-то шевеление – и Виттория встрепенулась. Заняться было нечем, и перерывы между допросами проходили в странном состоянии, когда ты барахтаешься на грани между сном и явью, но никак не провалишься ни туда, ни туда.
Звякнули ключи, скрипнула дверь – и в комнату вошла та же самая женщина, что вчера целый день следила за ними из “аквариума” в стене напротив.
- Я уже все сказала, - недобро буркнула Виттория, едва завидев ее, - Если вы думаете, что от того, сколько времени вы меня тут держите и сколько раз таскаете в допросную, реальность хоть капельку изменится – я вас разочарую. Не изменится.
Полицейская пропустила ее слова мимо ушей. Подойдя к камере, она достала из кармана какую-то карточку и провела ею по правую руку от себя. Решетка, без ожидаемого скрипа, отъехала в стену.
- И что это значит? – Виттория недоверчиво вздернула бровь.
- Вы свободны, синьора Карроцци, - отозвалась полицейская.
Виттория моргнула, не в силах поверить своим ушам. Полицейская ответила ей уставшим взглядом.
Неужели они все-таки образумились?
Наружу рвалось много, очень много вопросов и саркастичных комментариев – но озвучивать их было бы неразумно, и Виттория, потупив взгляд, чтобы ни в коем случае ничего не ляпнуть, вышла из камеры.
Коридоры сменялись такими же коридорами, пока она в полной тишине шла за полицейской. Без провожатого заблудиться в лабиринте участка было как раз плюнуть.
Возможно, в этом и была цель архитекторов.
Наконец, в конце одного из коридоров замаячила дверь. Полицейская остановилась у нее и сказала:
- Дежурный вернет Вам Ваши вещи.
Виттория кивнула. Полицейская провела ключ-картой по ридеру возле двери – и путь на свободу открылся.
Выйдя наружу, Виттория с удовольствием вдохнула такой пьянящий и свежий воздух – и идиллия разрушилась в тот же миг.
В холле участка толпились люди. Карстен. Генрих. Эшли. Поль. И…
Макс Раске.
Не отдавая себе отчет в том, что она делает, Виттория обернулась назад и крикнула:
- Подождите! Я передумала, заберите меня обратно, я все подпишу!
Но ей никто не ответил. Путь назад был закрыт, а на пути вперед поджидал хмурый и злой Макс Раске.
Выбора не осталось и, тяжело выдохнув, Виттория поравнялась с остальными.
- Ну что, все в сборе, – Раске больше констатировал факт, чем спрашивал. От его голоса веяло могильным холодом, а взгляд метал молнии.
Повинуясь инстинкту самосохранения, Виттория втянула голову в плечи.
- Вы дебилы… - зашипел Раске, как огромная разъяренная кобра, готовая броситься в любой момент, - Вы вообще когда-нибудь читали текст CDA? Читали?
Ответа не последовало. Все повесили головы и старательно избегали взгляда Раске, как будто это могло спасти от его гнева.
- Читали, я вас спрашиваю?! – ядовитый голос Раске сорвался на крик.
Сглотнув вставший в горле ком, Виттория едва заметно кивнула. Раске хватило и такого недо-ответа.
- У нас в лаборатории целая выездная экспертиза орудует, спасибо вам! - взорвался он, - Вы хоть понимаете, чем нам это грозит?!
- Нам не заплатят? – пискнула Эшли.
Раске застонал:
- Если бы нам только не заплатили, я бы был самым счастливым человеком во всем обитаемом космосе…
Казалось, что должно последовать какое-то продолжение, но этого не произошло. Махнув на них рукой, Раске отвернулся и уставился куда-то вдаль.
- Герр Раске… - в нарушение так любимой местными субординации, Виттория положила руку ему на плечо, - Герр Раске, это был форс-мажор. Мы не могли дать этому мужчине умереть, кем бы он ни был. А дальше все просто делали свою работу.
Лицо Раске исказила мрачная ухмылка:
- Виттория, я не могу рассказать вам всего, но публичность нам настолько вредна, насколько ты только можешь себе представить – и даже еще больше. Если эта информация вылезет за пределы этого полицейского участка – нам хана. И под нами я имею ввиду отнюдь не вашу лабораторию и даже не наш институт.
Виттория наградила его тем самым подозрительным взглядом, который обычно заставлял всех выложить все карты на стол, но Раске даже не повернулся к ней.
- Ладно, - после продолжительной паузы выдохнул он, - Идите, до конца недели на работу можете не выходить, будем считать это моральной компенсацией.