- У меня с утра интернет не работает, - Цезарь пожал плечами.
По спине побежали холодные мурашки.
- У меня тоже…
Это не могло быть просто совпадением.
- Эй, а где? – Джузеппе оторвался от экрана.
- У меня тоже нет, - Сальви протянул свой телефон экраном к ним.
На месте убийственной картинки теперь красовалась надпись “сообщение удалено отправителем”, и сам аккаунт загадочного отправителя тоже был удален.
- Чушь какая-то… - Джузеппе помотал головой, словно пытаясь избавиться от назойливой мысли, - Ладно, черт с ним. Что дальше?
Виттория пожала плечами и, не зная, что делать, по привычке достала из кармана телефон.
Пропущенный звонок. Еще один. И еще один.
Почти сто штук. Все – с 6 до 8 утра, с одного и того же неизвестного номера.
Голос предательски дрогнул, когда Виттория сказала:
- Зеппе, глянь сюда.
- Это еще что за фигня? – прищурившись, Джузеппе посмотрел на экран, - Почему мы не слышали звонков?
Самый легкий вопрос из всех возможных.
- Я всегда на ночь ставлю телефон на беззвучный. У Макса была… Есть… Привычка игнорировать рабочие часы и звонить когда угодно. Похоже, утром забыла отключить.
Джузеппе хмыкнул и потянулся за своим телефоном. Какое-то мгновение – и он напряженно констатировал:
- Номер по поиску не пробивается.
Они с Джузеппе и Сальви играли в пинг-понг одними взглядами. Любопытство распирало, но страх был сильнее – и никому не хватало смелости взять и набрать этот злосчастный номер.
Кто его знает, что еще припрятано у Фонда в рукаве.
Так могло продолжаться бесконечно – но нависшую дилемму очень быстро решил Цезарь.
- Джузеппе, дай свой телефон, - прозвучало не как просьба, но как приказ. Который Джузеппе незамедлительно выполнил, - Виттория, диктуй номер.
Если она что и успела уяснить за последний месяц – так это то, что, если он что-то решил, спорить с ним было абсолютно бесполезно. Возможно, в мире и существовали люди, которым было под силу его переубедить, но они с Джузеппе явно к ним не относились.
Она продиктовала номер, и он приложил телефон к уху. Несколько бесконечно долгих секунд – и на той стороне взяли трубку.
- Здравствуй, - сказал Цезарь, - Послушай меня пожалуйста. Ты утром звонил одной девушке, почти сотню раз. Кто ты…
Похоже, его перебили. Не выведенных на динамик, слов его собеседника не было слышно, но то, как Цезарь менялся в лице, совсем не обнадеживало.
- Да, это я. Да, здесь. Сейчас.
Он несколько раз ткнул в экран и положил телефон на дубовый старомодный стол Сальви, прямо поверх разбросанных бумаг.
- …Виттория, Вы здесь? Виттория?! – из трубки раздался мужской голос.
Пережатый многочисленными алгоритмами, но все равно узнаваемый.
Оттолкнув загораживающего проход Джузеппе, Виттория подбежала к столу и лихорадочно выпалила:
- Синьор Дзамбони? Адриано? Это Вы?
Истеричный смех стал ей ответом:
- Боже… Это вы[3]… Я все-таки не сошел с ума.
По спине побежали холодные мурашки. Цезарь нахмурился. Джузеппе и Сальви наполовину заинтересованно, наполовину напугано склонились над столом.
Виттория сглотнула вставший в горле ком, прежде чем спросить:
- Синьор Дзамбони, что происходит?
Его внезапная истерика закончилась так же неожиданно, как и началась.
- Это не телефонный разговор. Встретимся на Капитолии. Приезжайте, я вас проведу.
Как назло, именно сегодня из всех дней Сальви решил приехать на работу на метро – и пятнадцать минут дороги по мановению волшебной палочки испарились, оставив после себя только не по-весеннему палящее солнце – и медленно ползущий по карте автобус.
Изнывающий от неопределенности и переживаний Джузеппе переминался с ноги на ногу, не зная, чем занять ожидание.
- Я написал маме, - сказал он, - Она говорит, что у них все в порядке, они завтракают.
Виттория оторвалась от увлекательного наблюдения за пробкой на светофоре, и отозвалась:
- Скажи ей, пусть берет папу и тоже идут на Капитолий.
- Зачем? – не понял Джузеппе.
- Нам сейчас лучше не разделяться, - неопределенно пояснила она.
Правда была куда проще и мрачнее, но и без того находящемуся на грани нервного срыва Джузеппе не стоило ее знать.
Чертов автобус полз по пробке со скоростью пьяной улитки. Шажок за шажком, пиксель за пикселем. Джузеппе уже растерял последние остатки самообладания и, казалось, был близок к тому, чтобы начать нервно грызть угол близлежащего дома. Перезагрузившийся на улице, Сальви не замолкал ни на минуту,
- Нет, вы не понимаете! Я одновременно и помню, и не помню! – Сальви ходил от одной стенки остановки к другой, поднимая ветер, - Это почти как будто… Вы все видите интерференционную картину. Они все, - взмах рукой в сторону здания университета, - Видят одну освещенную щель. А я завис посередине и вижу и то, и то одновременно. Как будто я повис в суперпозиции и никак не могу запутаться…