- Сюда, - Дзамбони вел их за собой, как утка утят, запутывая все больше и больше.
Если это была ловушка, то у них не было никакого шанса сбежать, не потерявшись в этих незнакомых и закрытых для посетителей коридорах.
В любезно открытую им дверь, Виттория заходила почти как за решетку тюремной камеры. Но ничего не произошло. Никто не ждал их в засаде с оружием наготове, никто не набросился со спины.
В просторной, увешанной флагами комнате с рядами трибун, не было никого, кроме них – и мраморной статуи у стены напротив.
Дзамбони закрыл дверь, через которую они вошли, на электронный замок – и подозрения снова подняли голову.
- Заседаний сегодня нет, сюда не должен никто зайти, но мало ли, - словно извиняясь, пояснил он, но для Виттории этого оказалось мало, - Ну, давайте, выкладывайте.
В абсолютной тишине было слышно, как на стене тикают винтажные часы.
- Картинка… - протянул Дзамбони, словно пробуя слово на вкус.
Во главе этой трибуны он выглядел так, словно должен был прямо сейчас вынести им всем приговор.
- Не знал, что они умеют и так подчищать следы…
- Но… - Виттория подпрыгнула со своего места и вздернула палец вверх, - Вы же сами говорили мне остерегаться…
- Говорил, - не стал отрицать Дзамбони, - Что я Вам тогда не сказал, синьора Карроцци, так это то, что обычно они так убивают. И под “обычно” я подразумеваю – в ста процентах известных мне случаев. Это – что-то новенькое.
- Я абсолютно точно уверен, что, что бы не случилось с моей памятью, это случилось из-за этой чертовой картинки! – воскликнул Сальви.
Сбежать с работы под предлогом болезни было, пожалуй, самым разумным, что он мог сделать. Если бы он в таком состоянии пришел на лекцию, ему бы точно вызвали еще одну скорую – но на этот раз психиатрическую.
- И я Вам верю, синьор Сальви! – Дзамбони подскочил и ударил кулаком по столу, окончательно стирая и без того тонкую границу между собой – и образом судьи, - Но. Но тогда я вообще ничего не понимаю.
До того молчаливый Цезарь злорадно хмыкнул:
- Добро пожаловать в наш мир, Адриан.
- Нет, нет, нет, Чезаре, Вы не поняли, - замахал руками Дзамбони.
Кажется, эти двое нашли друг друга. Один коверкал имя второго на латинский манер, второй имя первого на итальянский – и было в этом что-то настолько гармоничное, что в любое другое время Виттория бы не удержалась и отпустила бы какую-нибудь шутку.
- Вы все не поняли, - возбужденный, Дзамбони сбежал с трибуны вниз, - Дело в том, что нам сегодня утром пришел запрос на использование дронов в черте города. Я… не буду утруждать вас подробностями, но… Такие запросы в таком виде всегда приходят именно от Фонда. И после того, как я их подписываю, у всех неизменно случается внезапный приступ амнезии. К сожалению, я не исключение, и я могу только строить предположения, но… Думаю, что так они прикрывают свои грандиозные ошибки. Не мелочь, вроде пары пропавших человек, а что-то большее.
- Если никто ничего не помнит, никто не сможет задать вопросы… - ошеломленно выдохнула Виттория.
- Именно, - Дзамбони щелкнул пальцами, - Зачем им нужен этот запрос, если они уже…
Виттория скептично хмыкнула:
- Ну Вы же видите, как оно сработало. Точнее не сработало.
- Да нет, синьора Карроцци, - Дзамбони помотал головой, - Все сработало. Никто ничего не помнит. В интернете пусто. Везде пусто, как будто ничего не случилось, как будто не было никакой шумихи. Кроме того. Идите сюда.
Он вернулся на свое место и открыл лежавший на столе ноутбук. Пусть и с опаской, Виттория все-таки подошла к нему. Остальные подтянулись за ней.
- Дайте свой ID, - Дзамбони выжидательно посмотрел на нее.
С каждой секундой происходящее нравилось ей все меньше и меньше, но она выполнила и эту его просьбу.
- И Вы, Чезаре.
- Хорошо, - смерив его тяжелым взглядом, Цезарь все-таки протянул ему свою новехонькую пластиковую карточку, - Но, если ты на меня сейчас какой-нибудь кредит оформишь, я тебя в суде закопаю.
По очереди, Дзамбони вбил сначала ее, а затем и его паспортные данные в какое-то странное, явно внутреннее приложение.
Ничего. Поисковый запрос не выдал ничего. Ни одной записи.
- Как я и думал, - грустно выдохнул Дзамбони.
- И что это значит?! – воскликнула Виттория.
Где-то в глубине души, она знала ответ на этот вопрос, но отказывалась признаться в этом даже самой себе.
- Слушайте, я не знаю, внутренняя это работа или нет… - принялся оправдываться Дзамбони, но Виттория не дала ему шанса.
- И. Что. Это. Значит?! – отчеканила она, четко выделяя каждое слово.
- Ваших документов нет в базе. Они не недействительны, их просто нет. Как будто и не было никогда. Если смотреть чисто по цифровому следу, вас обоих просто… Нет.