— Полезай в салон, Ляля тебя пристегнет. — Попросил я змея.
Он забрался и лег на диван. Супруга пристегнула его двумя ремнями. Я сел за руль и закрыл глаза, пытаясь вознестись над ситуацией, рассмотреть ее не как отец, переживающий за сына, а как сторонний наблюдатель, рассматривающий издалека. Это оказалось не так просто. Личные переживания, это тебе не переживания за судьбу многомиллионного Транзабара, они гораздо ближе. Сознание не хотело очищаться, возвращаясь к мыслям о сыне. Я представил себе циферблат часов с секундной стрелкой, и стал «тикать» вслед за ней. Тик-тик-тик. Примерно на тридцатой секунде мне удалось покинуть тело и увидеть мир со стороны.
Формой он был похож на колокол, но из мягкого податливого материала. Я осмотрел его внимательно в тех местах, где он опирался о землю и нашел едва заметную неровность, оставленную после себя похитителями. Еще пара минут, и она могла затянуться бесследно. Не открывая глаз, завел машину и поехал. Открыв глаза, я запросто мог потерять направление. Машина засвистела, заскрипела, сопротивляясь прямолинейному движению из-за поврежденных рычагов и как следствие вывернутого колеса. Мы снова оказались в мире уничтожаемом землетрясением и, не останавливаясь, направились к едва заметному выходу. Я не открывал глаза, чтобы не испугаться и не потерять настрой. По тому, как Ляля сжала мою руку, догадался, что дорога перед нами не очень.
Мы пролезли в сквозящую «дыру» вовремя. Она захлопнулась сразу после того, как ее миновали. Следующий мир оказался без подвохов, к тому же оставленные следы были свежее, чем в прежнем. Не задерживаясь лишней секунды, миновали его, потом следующий, и еще один. У меня неплохо получалось гнаться за похитителями. Одного я не мог понять, как быстро мы догоняем табор, или только увеличиваем разрыв. Антош умел видеть ситуацию гораздо шире и глубже, проницая ее на несколько миров сразу. Поэтому голова у него и оказалась слабым местом, повредившись от рядового удара.
— Осторожно! — Выкрикнула Ляля.
Я открыл глаза в тот момент, когда машина, не вписавшись в поворот, влетела в дерево. Скорость была невысокой, поэтому удар получился несильным. Нас только дернуло и прижало ремнями. Из-под капота засвистел пар. Обернулся посмотреть, как перенес удар змей и обнаружил его без чувств.
— Приплыли! — Произнес я с чувством и отстегнулся. — Дальше пешком. — Посмотрел на беспомощного змея и добавил. — Или ползком.
— Жорж, давай мы его оставим, а сами пойдем дальше. — Предложила Ляля. — Он придет в себя и вернется домой.
Она очень боялась, что мы навсегда потеряем след похитителей сына. Я тоже боялся этого, но верил, что кроме примитивного способа бежать по следу, как гончая собака, есть более умные способы найти бродяг. Чутье подсказывало, что они как раз специалисты в убегании от прямолинейной погони.
— Надо дождаться, когда Антош очнется и проверить, помнит он, как ходить по мирам или нет. Только представь себя на его месте, одна, ничего не помнишь, вокруг все чужое. Он тут же сойдет с ума, а на нас будет висеть это преступление.
— Но как же Дарик? — Ляля прижала ушки к голове.
Я не удержался, привлек ее к себе и поцеловал несколько раз.
— Мы найдем его. Мы никогда не остановим поиски. Нужно только собраться с мыслями. Похоже, бродяги опытные зайцы и могут нас самих заманить в ловушку, если будем тупо бежать по их следу.
— Они убьют Дарика, чтобы отомстить нам. — Не унималась Ляля.
— Зачем его убивать? Они увидят, что он их вида и решат воспитать под себя. Ты же знаешь, как бродяги любят красть чужих детей и выращивать из них попрошаек.
— Он забудет нас и перестанет считать родителями. Поймет, что один из них и должен жить вместе с ними и как они.
— Не придумывай. Дарик уже взрослый, чтобы понимать, кто его родители, а уж тем более, осознанно сравнить ту жизнь, которая у него была, и которую предлагают. Разве ему захочется всю жизнь провести по кибиткам, по дорогам, без дома, без цели, без компьютера?
— Не знаю. — Ляля шмыгнула носом. — Вдруг у него бродяжничество на генетическом уровне.
— Хватит предполагать. Так ты себя вгонишь в депрессию.
— Пиить. — Попросил очнувшийся змей.
Я полез в бардачок и нашел в нем бутылку. Проверил на язык, обычная вода.
— Держи. — Протянул змею.
Тот широко открыл рот и ждал, когда я залью ему. В его безразмерную пасть ушла вся бутылка.
— Кончилась. — Сообщил я ему, чтобы он закрыл рот. — Как ты? Память вернулась?
— Вроде. Мы искали Дарика? — Спросил он неуверенно.
— Да. Похитители подсовывали нам миры-ловушки, чтобы мы отстали, и мы отстали.
— В администрации не знают, что я сегодня не выйду на работу. Археорис запишет мне прогул.
— Да пошли они куда подальше! — Не выдержала Ляля. — Как ты можешь говорить об этом?
— Прости, прости. — Примирительно произнес змей. — Ерунда. Я разработал инструкции на все случаи, так что они вооружены даже в мое отсутствие.
— А у тебя есть инструкция, как нам скорее найти сына? — Спросила кошка.
— Нет. До сего момента я сталкивался только с теми, кто наоборот нападал, а не сбегал. Тут надо думать.
— Я тоже так считаю, Антош, но только времени раздумывать у нас немного.
— Ох, как болит голова. — Застонал змей. — Мне бы таблетку.
— Тут много таблеток всяких, но черт его знает, которая от головы поможет. — Я вывернул на сиденье перед змеем содержимое аптечки.
Антош кончиком хвоста переворачивал упаковки, чтобы прочитать на неизвестной письменности предназначение препаратов, но вскоре бросил бесполезное занятие.
— Пузырек открой. — Попросил он меня, придвинув небольшой стеклянный флакон с прозрачной жидкостью.
Я открыл и дал понюхать змею.
— Похоже на спирт. — Предположил он. — Три капли на рану, остальное внутрь.
— А если он метиловый или муравьиный? — Не хватало нам еще лечить его отравление.
— Это этиловый, мой нос никогда не путает. Ляля, промокни мне повязку на голове. — Попросил он мою супругу.
Она исполнила его просьбу. Змей зашипел от боли, поблагодарил и открыл рот. Ляля вылила ему весь пузырек в пасть. Антош проглотил и закашлялся, затем произнес осипшим голосом:
— Лекарства вкусными не бывают.
— Дай бог, чтобы оно тебя вылечило. — Искренне пожелал я.
Нам пришлось ждать минут пять, пока спирт начнет действовать. Глаза у змея заблестели, осанка выпрямилась. Антош глубокомысленно уставился в разбитое боковое окно.
— Что ты придумал? — Не выдержала Ляля.
— Пока ничего. Я только пытался мысленно проследить их маршрут. — Ответил он
— Это нам поможет их догнать? — Меня уже трясло от его немногословности.
— Вряд ли. Они заготовили столько ловушек, что мы непременно погибли бы в какой-нибудь из них. Нас ждал потоп, поля ядовитых растений, тонкий лед с ненасытными чудовищами под ним, болотные топи и еще уйма всяких смертельных ловушек. Погоня была глупой затеей, теперь это очевидно.
— А что не очевидно?
— Попытаться предугадать мир, в который они собираются, и попасть в него раньше их. — Предложил змей.
— Это возможно? — В голосе Ляли слышалось сомнение.
— Шансы минимальны. — Признался змей. — Но в процессе выбора ими миров можно найти зависимость, нужно только подольше наблюдать, чтобы повысить точность.
— Это всё очень туманно, Антош. — Признался я. — Предугадывать появление кого-то в конкретном мире из бесконечного количества миров, по теории вероятности на это понадобятся миллионы лет. У нас их нет.
— Не так все страшно, Жорж. Обычно иномирцы в той ситуации, когда им не требуется новый мир, используют те, в которых уже были. Это сильно сокращает выбор.
— А как ты их определишь?
— Есть такие методы. Если представить себе вселенную, в которой не существует понятия времени, то выбрав конкретного персонажа, мы увидим в статике все прошитые им миры, как листочки в деловой папке. — Просветил нас змей.