Сегодня писатель из Оклахомы прислал роман о русской мафии. Эта тема – неисчерпаемый кладезь вдохновения для провинциальных авторов. Русская мафия крадет президентских дочек, производит тоннами героин и ест христианских младенцев на завтрак. А создание водородной бомбы – это наша национальная забава.
Надо написать товарищу, что я тоже из русской мафии. Так что пусть ждет гостей – строгих молодых людей с удостоверениями ФСБ во внутренних карманах. С клеветниками у нас разговор короткий – мы им устраиваем «бэлъя смъерт»: топим в тазике со снегом.
GLAMOUR
19 января 2007 г.
Моему племяннику Джошу Подкопски 22 года, и он считает себя гениальным художником. До недавнего времени он рисовал только похотливых стариков и моего мопса Ронского-Понс-кого, но после армии понял, что его настоящее призвание – это женщины.
– Ты на акушера решил выучиться? – с надеждой спросила мама.
Однако тратить время на учебу Джошу не хотелось. Его ждали великие дела.
– Кому везет на бабки, не везет на баб, – сказал он и отправился рисовать эротическое полотно «Трое в лодке, не считая собаки».
Девушки почему-то не интересовались его искусством. Даже герл-френд Сарочка и та променяла его на преуспевающего асфальтоукладчика.
– Дура девка, – обиделся Джош. – Я ее женственность воспевал! Боготворил чуть ли не каждый день... А с этим асфальтоукладчиком что она делать будет? На катке кататься?
Под кроватью у Джоша накопилось три десятка полотен, но никто не хотел их покупать.
– Настоящего художника начинают ценить только после смерти, – утешал себя Джош.
Надо было устраиваться на работу. Ближе всего к дому была бензоколонка, и Джош подрядился сидеть за кассой. Душа его просила любви, особенно физической, но на него не обращали внимания даже старушки.
– Хочешь, чтобы в тебя влюблялись – научись осуществлять женские мечты, – посоветовала я ему.
И тут Джоша осенило. Он накатал объявление: «Гламурный фотограф ищет девушек славянской внешности для эротической фотосессии в Голливуде» и разместил его на русском интернете.
Две недели ему на почту приходили шикарные снимки обнаженных красавиц.
– Я для них мечта! – хвастался Джош.
Он вступил в игривую переписку с несколькими претендентками, но вскоре выяснил, что за ними надо ехать в Воронеж, Читу и поселок Шаблыкино Орловской области. А на это денег у гламурного фотографа не было.
– Теть, найди мне миллионершу! – страдал Джош. – Но только симпатичную.
Я обещалась внимательней приглядываться к людям.
КОМПРОМАТ
22 января 2007 г.
Коля, папа Джоша, имеет обычай: в ресторане он всегда заказывает самое дорогое блюдо. Сидит над тарелкой и жмурится от счастья:
– Знал бы я, что когда-нибудь буду кушать лобстеров!
С этой фразы начинаются все семейные обеды. Мы ее ждем, как в приличных местах ждут «Приятного аппетита!»
Пол смеется над Колей. Тайком передразнивает его: «Знал бы я, что когда-нибудь буду мыть ноги!» (петь песни, стричь ногти, рыть ямы и т. п.) – с тем же выражением лица и тем же блаженным голосом.
Пол знает, что такое профессиональные неудачи, но понятия не имеет, что такое нищета. Даже в самые трудные времена у него за спиной была каменная стена – родители, которые всегда могли выручить. Так что это не снобизм. Ему смешно, потому что Коля восторгается вещами, которые кажутся Полу естественными, как небо и солнце.
Бедность – это не наличие денег. Это неумение их добывать. Сейчас лиши Пола всего – квартиры, работы, друзей – и через пару месяцев он опять будет на коне. Его богатство лежит не в банке и не в карманах, а в голове. Он просто знает «как».
А я тоже иногда говорю себе: «Знала бы я...» Я помню январские морозы и бесконечную очередь за «выброшенной» треской. Пар изо рта, визг «Она тут не занимала!» Сказал бы мне кто, что через двадцать лет я буду стоять на вершине горы и смотреть на огни Лос-Анджелеса под ногами.
Я показываю Полу на яркую звезду, опускающуюся к горизонту.
– Что это?
Он падает на колени и тянет руки к небу:
– О, Иисус приехал!
Всего лишь самолет... Январь, пар изо рта...
Звезды – как догорающие огни фейерверка.
Пол хихикает надо мной, но у него тоже романтическое настроение. Он отряхивает траву с брюк, обнимает меня и долго молчит.
– Знаешь, а я в детстве сочинил поэму.
– Про любовь?
– Нет, про войну.
Он с выражением декламирует какую-то милую чушь.
Знал бы он, когда и кому ему придется читать стихи.
ДОМОВОЙ
25 января 2007 г.
Купила себе CD с песнями Вертинского: «Ваши пальцы пахнут ладаном». Долго принюхивалась к рукам – результат оказался неутешительным. С тех пор как уволилась Барбара, мои руки неизменно пахнут сосисками и прочей едой быстрого приготовления.
Барбара казалась мне идеальной домработницей – единственными ее недостатками было то, что она разговаривала с автоответчиком и лечилась вазелином. Он у нее шел на все случаи жизни – как маска для лица, лекарство от насморка и средство от перхоти у моей собаки.
А как Барбара готовила! Перед приходом гостей всегда спрашивала: «Вам как ужин сделать – чтобы они подольше сидели или чтоб сразу ушли?»
Но полицейский Хуан сманил Барбару замуж и теперь она кормит его гостей. Без нее мой дом тут же осиротел. Даже цветы под окном и те передохли. Я накупила новой рассады, навтыка-ла ее в клумбу – оказалось неровно. Выкопала ростки, посадила по линейке – так забыла про удобрение. Опять все выкопала...
Сосед смотрел на мои потуги из окошка.
– Эй, Мардж, ты теперь каждый раз цветы на ночь выкапывать будешь?
Я решила, что мне нужна новая домработница. Кадровое агентство прислало на выбор трех сеньор.
Первая начала уборку с комода и переложила все белье так, как нравилось ей, а не мне.
Вторая принялась мыть окна, свалилась со стремянки и вывихнула руку.
Третья зашла в дом, посмотрела на развешанных по стенам импрессионистов и сказала, что она порядочная женщина и не станет работать в борделе.
Четвертую, Люси, я нашла сама – в универмаге Wal-Mart, в отделе садоводства.
Она стояла за кассой – волосы цвета тыквы, камуфляжные штаны, на шее – веревочка с клыками.
– Спасибо за покупку, хорошего вам вечера. Она перевалила мне в тележку пакеты с черноземом.
Из-за кадок с пальмами выдвинулся лысый хрен – строгий, в рубашке и при галстуке. Менеджер.
– Люси, немедленно подойди сюда! Повесив табличку «Закрыто», девчонка поплелась на расправу.
Я выкатила тележку из магазина. Сквозь витрину мне было видно, как менеджер грозно потрясал кулаками. Люси нервно дергала веревочку на шее. Она что-то сказала; менеджер открыл рот, закрыл и стал показывать пальцем на выход.
– Что, выгнали? – спросила я, когда Люси вышла на парковку.
Она на меня не смотрела. Двинула ногой по пивной банке, валявшейся на дороге. Банка улетела за забор.
– Фак! Фак! Фак!!!
– Что случилось?
– Этот урод посчитал, что я медленно вас обслуживаю. Очереди-то никакой не было! Нас никто не ждал!
Она села на асфальт и закрыла лицо руками.
– Да ладно... Не переживай. – Я попробовала ее утешить. – Сколько он тебе давал? Семь долларов в час?
– Мне за квартиру надо платить! А он сказал, что премии не будет!
Я покосилась на только что купленный чернозем.
– Цветы сажать умеешь?
– Да. А что?
– Приходи завтра с утра. Если сделаешь мне красивую клумбу, что-нибудь заработаешь.
Люси пришла, но клумбой не ограничилась. С заднего двора исчезли кусты прошлогодних помидор, терраса превратилась в зону культурного отдыха.
– А готовить умеешь? – с надеждой спросила я. – А отличать линяющие полотенца от нелиняющих?