Голова покоилась в центре всего этого безобразия: мутные зрачки, раскрытый словно в немом крике ужаса рот. Половина лица была как будто разъедена кислотой. Это было уже не тело, нет, изуродованная мясная куча чего-то отдалено напоминающего человека. Под ним образовалась густая темная лужа.
«Боже, надеюсь он не мучился»
– Нет! – пронзительно вскричал я, не в силах оторваться от растерзанного трупа друга. – Нет! Как же это... Никак... за что?
«Беги! Уходи немедленно, – приказывал в голове голос. – Уноси отсюда ноги, пока не поздно! Дилан, он уже здесь»
Реальность поплыла перед глазами. Донесся приглушенный стук сапогов, мерно ступающих по ступеням. Некто показался в проходе гостиной, перекрывая мне путь отступления, и я утратил дар речи...
32
Это был невероятно высокий, узкоплечий мужчина в длинном сером плаще и в цилиндре, с большими, выпученными, водянисто-голубыми, выцветшими глазами и широко раздутыми ноздрями, которые при каждом выдохе со свистом выпускали воздух. Кожа туго обтягивала череп, чрезмерно худое, сухое, смуглое лицо изображали морщины. Вены на гипертрофированном лбу зловеще пульсировали, выстраиваясь в хитроумные узоры. Он напоминал какого-то шамана или африканского колдуна вуду... или фараона, пролежавшего тысячи лет в забальзамированном виде в саркофаге и только что вышедшего из этого состояния. Губы презрено сжаты в тонкую линию. Ворот плаща был поднят.
– Мистер Ранко? – потрясено вымолвил я.
– А ты надеялся увидеть монстра? – он развел руками, проходя внутрь. – Обычный человек, как и все. Со своими тараканами в голове. – он вдруг засмеялся и свистящие мелодии из его ноздрей участились. – Мои тараканы будут покрупнее ваших.
Меня затошнило. Голова закружилась. Мне нужно было на что-нибудь опереться, чтобы не упасть. Только не сейчас.
– Я не верю своим глазам. Как это возможно? Столько лет...
– А что тебя так смущает?
–... Что ты сделал с Никак, – с досадой произнес я, поглядывая на останки друга.
– Ха! – громко усмехнулся он и его глаза стали еще больше. – Это было забавно! Обычно они вырываются, бегут куда-то, а с этим мне даже удалось поговорить. Славный малый.
– Зачем ты его убил?
– Затем же, зачем мы убиваем друг друга. Каждый день, каждую минуту, постоянно. В этом нет никакой мистики. Это заложено в каждом из нас. Природа, мать твою!
– Какого черта? – дрожащим голос произнес я, ощущая, как теряю контроль – Да что не так с этим ****ым миром! Я считал вас нормальным человеком. После школы прибегал в ваш магазин и вы поддерживали меня, когда никто не понимал. Вы были таким добрым. И я был готов сидеть в этой лавки до ночи, слушая тихую музыку, и беседовать с вами о чем угодно... неужели вы ловите с этого кайф? Ублажаете себя, когда видите кровь... Ты наслаждался, когда убивал его? У тебя вставал, когда ты расчленял невинную девочку или мальчишку? Да ты просто больной извращенец! Чертов ублюдок!
Он загадочно поднял кровавый указательный палец вверх и благоговейно изрек:
– Э, нет, я лишь инструмент! Бог создал нас такими и повелел нам убивать. Плодитесь и убивайте друг друга.
– У тебя совсем крыша поехала.
Мусорщик вытащил из-за спины изогнутый клинок (по типу непальского кхукри), покрытый запекшейся кровью моего друга, и провел ладонью по его лезвию. Он не спускал с меня глаз. Губы его искривились. Пару раз он взметнул и опустил нож, рассекая им воздух. Как же мне не хватало моего топора, который находился в одной из комнат на втором этаже. Мусорщик убьет меня прежде чем я туда доберусь.
– Мир давно сошел с ума. Я лишь двигаю его в этом направлении. Это прогресс. Но не я один. Ты тоже причастен к этому великому деянию. Он тоже коснулся тебя? Я знаю каково это – невыносимо! Словами не описать. Что-то сидит внутри и его не извлечь. Сначала я боролся, но потом понял – это бессмысленно. Все-равно что сопротивляться воздуху. Это... не рационально! Я знаю, оно врожденнное. Даже если бы он не вселился в меня, рано или поздно, эта звериная сущность пробудилась бы естественным путем. И тогда все повторилось бы заново... и с тобой также, Дилан. Мы похожи. В тебе тоже живет дьявол. Кэлвин хочет убить тебя, и знаешь – мне нравится эта мысль!