Автобус уходил из Усть-Каменогорска в 19-00. Народу набралось чуть больше, чем на половину салона, и мы поехали. Красный «Икарус» был в меру раздолбанным, и так это, совсем никуда не торопясь, покатил через мост в сторону «КШТ», откуда потом вышел на трассу. Шоссе до Канайки и Сулусаров поднималось в гору, а потом спускалось с неё. Скорость была не больше шестидесяти – я и в самом деле думал, что уж такой дальний рейс, как этот, должен был бы идти и побыстрее…
Водители остановились в Георгиевке. Рядом с автостанцией стоял какой-то строительный вагончик, в котором наскоряк устроили придорожное кафе. Экипаж водителей нашего рейса пошёл ужинать, а нас в это время на самую полную катушку искусали все комары, имевшиеся в этом посёлке. И до автостанции в Жангиз-Тобе мы доехали только к десяти вечера.
На местном железнодорожном вокзале не было видно ни единого живого человека: оказалось, что все паровозы в сторону Алматы в эти сутки уже ушли, причём последний – менее получаса назад. После этого весь местный народ плавно разбрёлся кто куда. Следующий поезд ожидался где-то в четвёртом часу утра, я выбрался из здания вокзала, уселся на крылечке, достал новенький плеер-«Соньку» («…в плеере плачет Стинг»), и приготовился почти пять часов ждать…
Двое «оранжевых» мужиков, работавших на станции, обстучали колёса очередного товарняка и пошли отдыхать. Один из них, помоложе, подошёл ко мне. Разговорились:
– Как жизнь, братишка?.. Дай закурить… Что, в первый раз здесь? Ну и как тебе?
– Да что, – говорю, – у вас за станция какая-то «левая» – ни тебе буфета, ни кофе, ни водки, ничего…
– Какие проблемы? Давай деньги, и сейчас всё будет!
Я дал ему 200 тенге и вправду, не прошло и пяти минут, как этот орёл появился аж с тремя бутылками «Алматы Арағы»! Мы пошли в служебное здание рядом с вокзалом. В конце длинного коридора была комната дежурного по станции. Вскоре там собралась такая компания: я, двое «вагонников», один из которых и принёс мне водку, сам дежурный по станции, ещё какой-то мужик из местных, и два мента – один местный, а второй – аягузский. Дежурный по станции, пожилой и уже седой аксакал, заварил нам полный чайник чая, а один из мужиков принёс из дому полное блюдо мант и бешбармака – на закусь!
Так мы весело и сели. Рядом на пульте мигали лампочки включаемых стрелок и светофоров. Дежурный по станции водку пить не стал – он был, как бы, «за рулём» – а мы давай, за знакомство, за здоровье, за детишек и внучат, ну и так далее. Ясное дело, эти три бутылки довольно быстро кончились. И что же дальше? Менты – а что они, не люди, что ли?!! – пошли и принесли ещё две таких бутылки. Так мы весело и досидели где-то до трёх ночи…
Тут пришёл поезд номер 311 Красноярск–Ташкент. Бригада была российская. Вагонники подошли к штабному вагону и постучали молотками по борту. Вылез заспанный бригадир.
– Братан, забери нашего друга в Алматы!
А красноярской бригаде-то на наших наплевать:
– Купейных мест нету. Если хотите, идите в хвост, может там третью полку в плацкарте и найдёте…
Я тут же заявил, что в плацкарте просто принципиально не поеду. Мужики-вагонники пожали плечами и сказали:
– Ну и ладно… Сейчас ещё водки купим!
Вскоре после того, как ушёл красноярский, навстречу пришёл знаменитый в те времена почтово-багажный поезд номер 942, в советские времена ходивший рейсом Ташкент – Новосибирск, урезанный к 1995 году до трафарета Семипалатинск – Локоть – Ташкент, а чуть позже вообще отменённый. В этом поезде был такой же вагон-лавка, какие я видел на джезказганской ветке, а у всех этих местных железнодорожников вместо наличных денег было много талонов для покупок продуктов и промтоваров из такого вагона, и они набрали за эти «керенки» всяких продуктов: хлеба, колбасы, лука, заварки, ну и ещё пару бутылочек не забыли… Один из ментов сел в этот почтовый – доехать до Чарской, а мы пошли догуливать…
В восемь утра тот самый осмотрщик, который первым подошёл ко мне ночью, пошёл к местной кассирше и принёс мне билет на подходивший поезд (с алматинской бригадой). Купейный! В штабной вагон!! С нижней полкой!!! Я достал ещё 200 тенге – мужики тут же принесли ещё пузырь и пару «Сникерсов». Провожали они меня очень тепло и всей своей компанией. Подошёл поезд, и тут оказалось, что в нём едет вся моя знакомая бригада с бригадиром Кайратом и моим другом Ормашкой, проводником штабного вагона! Кайрат вообще-то крутился всё время по 201-му, но тут их поставили на 357-й.