Вскоре после этого ее перевезли в Боревуар, в Пикардию.
Здесь она находилась до середины ноября.
Переговоры о продаже Жанны англичанам начались в середине июля и продолжались в течение полутора месяцев. Вел их Кошон, он предложил от имени Генриха VI 10000 ливров, которые следовало распределить между «совладельцами» Жанны: Филиппом Добрым, Жаном Люксембургским и офицером, уступившим ему пленницу.
По военным обычаям того времени такой выкуп платился за принца крови, коннетабля (главнокомандующего сухопутными силами Франции), адмирала, маршала или по меньшей мере генерального наместника маршала.
В сентябре штаты Нормандии утвердили чрезвычайный налог, часть которого предназначалась для уплаты выкупа «за Жанну-Деву, отъявленную колдунью и предводительницу войск дофина».
Узнав, что ее продают англичанам, Жанну, как она сама говорила охватила «сильная ярость». Поручив себя богу и святой Катерине, Жанна выбросилась из окна верхнего этажа башни и упала на плиты замощенного двора. Ее подобрали утром — окровавленную и без сознания. Придя в себя, она сказала: «Лучше умереть, чем попасть в руки англичан».
Из протоколов суда: " … Показала, что сделала это не в безнадежном отчаянии, но в надежде спасти свое тело и пойти на помощь многим славным людям, которым эта помощь была необходима… Спрошенная о причине, заставившей ее совершить прыжок с башни Боревуара, отвечала, что слышала, как говорили, будто все жители Компьеня, включая семилетних детей, будут преданы огню и мечу. А она предпочла бы умереть, чем пережить такое истребление славных людей. И это было одной из причин…»
В Боревуаре обаяние Жанны также возымело свое действие — известно, что супруга и тетка Жана Люксембургского искренне привязались к ней, и всячески противились постыдной сделке. Только после смерти тетки, наступившей 13 ноября, ее повезли окружным путем, через Аррас, Аббвиль, Сен-Валери и Дьеп, в Руан. В конце декабря 1430 г. кортеж прибыл в столицу Нормандии.
3 января 1431 г. Генрих VI, король Англии и Франции, особой грамотой передал своему «любимому и верному советнику» епископу Бовескому по его просьбе «женщину, которая называет себя Жанной-Девой», для суда над ней и приказал, «чтобы всякий раз, когда это понадобится названному епископу, люди короля и чиновники, которым поручена ее охрана, будут выдавать ему сию Жанну, чтобы он мог ее допрашивать и судить согласно богу, разуму, божественному праву и святым канонам». Участь Жанны была предрешена, и вскоре начался судебный процесс.
Мы не будем останавливаться на перипетиях процесса. Следует только отметить невероятную выдержку и самообладание девушки — и это несмотря на ужасные условия содержания и постоянные издевательства.
Жанну держали в железной клетке. В конце февраля, когда начались допросы, ее перевели в одиночную камеру, находившуюся под лестницей, которая вела на первый этаж большой башни Буврейского замка. Узкое оконце почти не пропускало свет; в камере стоял деревянный топчан, который позже заменили железной кроватью, намертво прикрепленной к каменным плитам пола. Заключенная была закована в кандалы; их снимали. когда Жанну выводили на очередной публичный допрос. Днем ее опоясывали цепью длиною в пять-шесть шагов, которая крепилась к массивной балке.
Ее сторожили пятеро английских солдат, отъявленных головорезов. На ночь трое из них оставались в камере, двое других бодрствовали с наружной стороны двери.
Стражники изощрялись в бесконечных и разнообразных издевательствах над заключенной — страх всегда порождает жестокость, а как вспоминал позже один из судей: «Я слышал от одного английского рыцаря, что англичане боялись ее больше, чем сотни солдат.
Говорили, что она наводит порчу. Само воспоминание об одержанных ею победах приводило их в трепет».
Возможно, такая беспримерная выдержка объясняется частично тем, что Жанна до последнего момента верила в свое спасение. Она никогда не хотела стать мученицей, и всегда просила Господа послать ей легкую и быструю смерть. Однако надеждам ее не суждено было сбыться.
Несмотря на то, что в Лувье находился Ла Ир, французы так и не предприняли ничего для освобождения Девы.
Известно о каких-то компаниях Дюнуа, якобы оплаченных и инициированных королем, также в окрестностях Руана зимой-весной 1430 года активно действовали Ла Ир и Ксентрайль. Однако, как справедливо замечал Валле де Варавиль, скорее всего речь шла об обычных рейдах.
Похоже, только 24 мая, когда Жанну уже осудили, привели на эшафот, поставили над беснующейся толпой, и она воочию увидела смерть, то осознала, что спасения не будет.