Я потупила взор.
— Хитро это они придумали, да? — сказал он.
Я посмотрела ему прямо в глаза, хотя лучше бы этого не делала: меня так сильно к нему тянуло. Так мы и стояли — нежно глядя друг другу в глаза.
Дон отвел взгляд.
— Я боюсь, — робко сказал он, — я боюсь Аделы, Ханна. Не знаю, что делать. — Он говорил очень тихо. — Если мы пойдем танцевать вместе, она может устроить скандал, а если мы исчезнем, она пойдет нас искать.
— Может, хватит и того, что мы с тобой наконец все выяснили? Она же завтра сразу после концерта улетит в Италию.
— Я так долго ждать не могу, — сказал Дон.
— Вообще-то я тоже, — ответила я.
— Куда они там с Максом ушли? Как ты считаешь, может это служить основанием для развода?
Я даже смеяться не могла, но по сути он был прав — Адела каким-то образом все равно узнает. И это было страшно. Как она отреагирует? Лучше пока не думать об этом…
— Пошли, встанем в очередь за сосиской и будем как ни в чем не бывало прижиматься друг к другу… — Дон еще мог шутить. Он прошептал еле слышно: — Улыбнись! Когда-нибудь мы от души над этим посмеемся, правда?
— Надеюсь, — сказала я.
Мы встали в хвост очереди. Кевин и Джесса пробежали мимо нас, и Кевин, весело смеясь, толкнул Дона на меня.
— Кто-нибудь видел Аделу? — невинно спросил Дон, прислонившись ко мне.
— А я здесь!
Боже! Адела возникла из ниоткуда.
— Детка! — сказала она и страстно прижалась к Дону.
— Время сосисок! — не унимался Макс. — Мы требуем сосисок, не правда ли, Адела?
Макс говорил очень громко.
Адела тоже. И ее речь была довольно невнятна.
— Нет, — сказала она с недовольной гримасой, — никаких сосисок. Время обниматься. Иди сюда, Донни, детка. Потанцуй со мной. Я соскучилась по тебе.
И она утащила его.
— Вот счастливый-то, — сказал Макс так же громко.
— И до тебя очередь дойдет, — успокоил Кевин.
— А я думал, уже дошла, — сердито сказал Макс. — Ого, вы только посмотрите на нее.
И мы посмотрели. Адела откровенно соблазняла Дона. Они танцевали медленный танец, Дон пытался как можно дальше отодвинуться от нее, но это было непросто.
Макс двинулся к ним. Он погладил фляжку, спрятанную под футболкой.
— Пора уводить Аделу, — сказал он.
Кевин посмотрел на меня и обратился к Максу:
— Я бы тебе не советовал, дружище, но у тебя своя голова на плечах.
Джесса встревожилась.
— Мы должны остановить его, Кев. У Аделы завтра ответственное выступление.
— Вряд ли у Макса хватит выпивки, чтобы напоить Аделу.
— А я бы не была так уверена, — возразила Джесса. — Понимаю, мы должны свести Дак с Доном, но не таким же образом.
Мне стало плохо от сознания собственной беспомощности. Я вся дрожала.
— Придумай что-нибудь, Кев. А я пока попробую согреть Дак. Пойдем, около барбекю тепло и хорошо.
— Бесполезно, Джесса. Спасибо за все, но я просто не могу видеть Аделу и Дона вместе. Не сейчас. Я отойду ненадолго.
— Но, Дак, вечер только начинается.
— Джесса, правда, мне сейчас очень плохо. Пойми…
— Прости, я все понимаю. Я так хочу, чтобы Дон ей наконец сказал, что между ними все кончено. Но мне страшно подумать, что она выкинет, когда узнает…
— Мы все ее боимся. Особенно Дон. Смешно, но это факт.
— Смешного мало. Если он сегодня бросит Аделу, она может сотворить какую-нибудь ужасную глупость, например, убежать. И как она завтра будет играть свое соло?
— Спасибо, Джесс, обрадовала. Но думаю, вместо нее скорее сбегу я. Ладно, пока.
Глава 15
Слезы уже комом стояли в горле, поэтому надо было скорее скрыться с глаз. Сначала я хотела вернуться в спальню, но передумала: в глубине души я считала, что гораздо романтичнее плакать рядом с клумбой благоухающих цветов. К тому же вдруг Дон пойдет меня искать…
У стены музыкального корпуса рос жасмин, а на углу как раз стояла скамейка. В полумраке казалось, что цветы волнами изливали свет и аромат. Я села на скамейку, поджав колени. От бассейна доносилась музыка. Я снова и снова прокручивала в голове события сегодняшнего вечера. Дон — я. Дон — Адела. Только бы пережить завтрашний день, и тогда Дон будет мой, целиком и полностью. Главное, что ждет нас с Дональдом впереди…
Я немного успокоилась, вдыхая вкусный ночной воздух. Сегодня уже почти закончилось. Мне осталось пережить завтрашний день… пережить завтрашний день… пережить завтрашний день…
Было темно, как бывает только поздним летом, такая волшебная бархатная ночь. Я чувствовала странную легкость и обособленность от других, как будто я стала невидимой. Без очков я могла только слышать и ощущать запахи. Музыка на дискотеке стихла, и ребята расходились. Некоторые шли парочками и то и дело хихикали. Довольно близко от меня пробежали двое. Мальчик догонял девочку — я слышала, как он тряс бутылку, чтобы облить ее чем-то. Они с шумом и хохотом умчались куда-то, и там он ее все-таки настиг. После очередного взрыва смеха стало ясно, что облили Аделу, а обливал Макс. Я навострила уши.