— Есть!
— Не надо! — вопила Адела, громко хохоча.
— Теперь ты!
— Я не буду!
— Нет, будешь! Как договаривались!
— Нет, не буду!
— Тогда дай мне, что там у тебя в бутылке!
— Ладно, ладно! Успокойся! Пойдем за мной. У меня там целый склад. Погоди-ка…
Я услышала щелчок зажигалки.
— Дай мне тоже одну.
— Бери.
Снова щелчок.
Я смутно различала два красных удаляющихся огонька. Странно, но тогда я не связала одно с другим: если Адела с Максом, значит, она не с Доном. Я просто радовалась, что они больше не нарушают моего уединения. Я обняла колени и с наслаждением вдыхала аромат жасмина.
На дискотеке опять зазвучала музыка. Вдруг какой-то шорох напугал меня — кто-то шел по траве. Этот кто-то, конечно, увидел меня.
— Ханна?
Я не ответила, потому что никого не хотела видеть.
— Ханна, ты здесь?
Боже мой, это Дон. Он подошел совсем близко и…
— Можно пригласить вас на танец?
Я обвила его шею руками, он взял меня за талию, и мы стали покачиваться в такт мелодии, которая доносилась с танцпола. Вдруг Дон наклонился, сдвинул рубашку с моих плеч и поцеловал в шею, нежно-нежно. Я вдыхала запах его шелковистых волос. Он целовал меня в шею, в подбородок и, наконец, наши губы встретились. Казалось, он хотел сказать что-то важное, но получилось только:
— Ханна…
Донни откинул волосы с моего лица, перед тем как снова поцеловать.
— А как же Адела? — начала я.
Но он прижал палец к моим губам.
— Тш.
Впервые в жизни я захотела, чтобы дискотека никогда не заканчивалась, но именно в этот момент музыка стихла. Это был последний танец.
— Еще разок, — сказал Дон, — а потом я пойду, пожалуй, помогу Кевину и Джессе. — И прежде, чем я успела ответить, добавил: — Не спрашивай ни о чем, хорошо?
Он снова обнял меня, и я не могла говорить целых пять минут. Казалось, мы одни во вселенной…
Внезапно Дон отпустил меня.
— Ой, — прошептал он. — Будем надеяться, что она нас не видела. Я побежал. Сделаю крюк побольше, а ты приходи через несколько минут!
Он исчез, а вдалеке я увидела знакомого эльфа, сжимающего в ручонке бутылку, — Адела шла, сильно шатаясь из стороны в сторону.
Был уже час ночи, но Адела все еще не пришла. Джемма спала, а мы с Джессой сидели на моей кровати и думали, что же нам все-таки делать. Я повторяла:
— О боже, это я во всем виновата! Если бы мы только подождали…
— Да пошла она! — вдруг резко сказала Джесса, что было для нее нехарактерно. — Сама виновата! Она не должна была соблазнять Дона. Ей просто надо быть в центре внимания! Вот ведь проклятый темперамент артиста.
— А что нам теперь делать? — спросила я. — Уверена, она сделает какую-нибудь глупость и не сможет завтра играть. И пропали наши курсы.
— Не сомневаюсь, что она уже сделала эту глупость, и нам лучше пойти поискать ее. Она крепкая, мы заставим ее играть завтра. Меня бесит, что она тут у нас всем распоряжается. Мы все связаны друг с другом, и каждый отвечает за общее дело. Мы оркестр, команда, и она не может просто так нас подвести.
Джесса была, конечно, права. Она всегда права.
— Мы все найдем ее и посмотрим в глаза. Я и Кевин, ты и Дон и Макс.
— Макс?
— Да. Они же вместе выпивали.
Что она за человек, эта Адела?.. Макс, Кевин и Дон — все такие славные ребята. Почему она не может просто с ними дружить? Почему ей обязательно надо влюблять парней в себя, соблазнять их?..
— Хорошо, Джесс. Пойдем, разбудим мальчишек.
Мы незаметно выскользнули из корпуса. Только мы подошли к корпусу мальчиков, тут же услышали жуткие звуки: кого-то тошнило. Выяснилось, что Макса. Кевин и Дон были с ним. Они не очень-то ему сочувствовали.
— Завязывай с этим делом, Макс, — недовольно бурчал Кевин.
— Засунь пальцы поглубже в горло! — советовал Дон.
Макс мычал что-то невнятное.
— Отвернись, Макс! У нас дамы в гостях, — сказал Кевин. — Привет, Джесса! Что вы тут делаете?
Дон обнял меня одной рукой.